На стороне ребенка

315

решение, принятое обоими родителями. Никто никогда не рассматривает развод с точки зрения интересов ребенка, не учитывает вполне предсказуемых последствий тех случаев, когда незрелые ро­дители принимают решения относительно места проживания и права на посещения, не считаясь с возрастом и полом ребенка, не считаясь с его включенностью в школьную, дружескую, личную социальную среду, которая в наше время, начиная с пяти-шестилетнего возраста ребенка, не зависит от социальной среды родителей.

Некоторые адвокаты берут на себя труд узнать мнение ребенка и пытаются убедить клиента отказаться от притязаний на него, а в случае, если ребенок испытывает трудности, обратиться к врачу или психологу. Кстати, я видела немало родителей, которые перед разводом вместе или порознь обращались за консультацией, чтобы облегчить ситуацию для своих детей, для каждого ребенка.

Вместе с другими психоаналитиками мы пришли к мысли, что если нам разрешат провести в лицеях, в первых и вторых классах, опрос, мы сможем узнать у тех детей, чьи родители разведены, что думают дети по поводу проживания у одного или другого родителя, и как они по мере своего взросления переживали свою историю — историю детей, у которых родители в разводе. Это оказалось очень трудно: разрешение, за которым мы обратились в октябре, было , нам дано только в мае, причем только для двух лицеев, по одному классу в каждом. Мы отправились туда втроем: один социолог-мужчина и две женщины — я, психоаналитик с медицинским образованием, и моя коллега, по первой специальности психолог, работающая в службе профессора Жана Бернара. Я предчувствовала, что скажут нам дети. Важнее родителей для них на самом деле — квартира, место, где они живут, класс, школьные друзья. Исходя из того, что я наблюдала до сих пор, у меня сложилось впечатление, что детей травмировала скорее разлука с другими детьми их возрастной группы и с квартирой, тем жизненным пространством, в котором они существовали вместе с обоими родителями... а вовсе не разлука с самими родителями. Ситуацию усугубляло соперничество между ро­дителями и между семьями обоих родителей, но для каждого ребенка важнее всего было не утратить привычную обстановку. Обычно они стремятся к status quo, стремятся сохранить иллюзию, будто ничего не изменилось. Возможно, думала я, мы узнаем что-то иное из встреч с подростками, которые через это прошли.

316

Два учебных заведения, которые нам разрешили посетить, сильно отличались в смысле стиля и обстановки. Первый лицей, в Монтрее, оказался так называемым лицеем с практическим обучением; в сущ­ности, это была профессиональная школа. Помещения, которые учи­теля украсили живописью и детскими рисунками, выглядели уютно. Здания поддерживались в хорошем состоянии, везде чисто. Другой лицей, в Монжероне, был расположен посреди парка в 30 гектаров и представлял собой маленький замок с примыкавшими к нему службами. Расположение прекрасное, но здание запущенное и грязное. Насколько приветливо и весело выглядел технический коллеж, на­столько второй, общеобразовательный, не излучал ни жизнерадост­ности, ни любви к труду, и хотя он был окружен зеленью, во всем этом не чувствовалось никакой человечности. Ученики Монжерона были детьми работников администрации, монтрейские — нет.