На стороне ребенка

Ни одного из сорока школьников, опрошенных нами в обоих лицеях, родители не сочли нужным поставить в известность о разводе современно, хотя дети отлично видели, что родители ссорятся, а

321

потом в один прекрасный день, оставаясь одни с матерью или переезжая к бабушке с дедушкой, они видели, что мать испытывает какие-то трудности, поскольку ей приходится «обращаться к адвокату». Некоторым матерям, в самом деле, было очень нелегко, потому что, во-первых, приходилось отпрашиваться с работы, а начальнику это не нравилось, а, во-вторых, потому что они испытывали денежные затруднения. И наконец, трудно было разобраться в дебрях брако­разводного процесса.

Все эти дети сказали, что о разводе родителей они предпочли бы узнать от кого-нибудь, а не постепенно обнаруживать это самостоятельно. Но кто должен им об этом сообщить? Нужно, чтобы это произошло само собой, а не в результате чьих-то специальных, усилий; они не хотели бы услышать об этом от судьи. «Вы бы> хотели, чтобы судья вызвал вас и спросил ваше мнение?» — «Нет, совсем не хотели бы!» Монтрейские дети не хотели бы иметь дело» с судьей, но не возражали бы, чтобы какое-нибудь нейтральное лицо разъяснило им их положение. А те, которые лучше умели, выразить свои мысли, дети из Монжерона, сказали: «Да, хорошо бы, чтобы судья вызывал детей и говорил: "Ваши родители разводятся, что вы об этом думаете?" Может быть, не сам судья, он слишком! строгий, а кто-нибудь другой, кого мы не знаем; пускай бы рассказал нам обо всех этих вещах, о том, какие перемены нас ждут — только мы должны быть уверены, что он не передаст родителям наш разговор. Пускай бы нам сказали: "Вот тут один человек должен кое-что тебе сообщить"».

Когда детей спросили, с какого возраста они бы желали имеет возможность высказывать свое мнение, все ответили: «С одиннадцати лет». Но относительно возраста, с которого следует предупреждать детей о предстоящем разводе, никто не указал нижней границы; «Сразу, как только решат разводиться.»

На посвященном разводу круглом столе «Досье на экране», пред­ложили высказаться одному мальчику четырнадцати лет, пережившему этот мучительный процесс. Перед ним сидели адвокат с судья. Завязалась дискуссия относительно того, с кем оставляет ребенка. Юрист заявил: «Но ведь ребенок может прийти к судье и сказать, что он предпочитает остаться не с этим родителем а с другим». Мальчик возразил: «Для этого нужно мужество!»