|
Измученно убираю со стола разнообразную рекламу, которая уговаривает меня повысить мою половую потенцию, и иду на службу. У тупика в проходе толпятся люди. Испуганно жмусь к стене. Но нет, это продают что-то печатное и, надо полагать, сенсационное. Выставляю локти и крайне заинтересованно включаюсь в систему распределительных отношений. Смяв дозоры и опрокинув авангард, протискиваюсь к лоточку и получаю какое-то шрифтовое полотно, загадочно и предусмотрительно сложенное пополам. Только на эскалаторе удается развернуть приобретенное. Читаю: «Сексуальное влечение является глубинной, трудноутолимой потребностью всего живого... Для реализации этой потребности требуется партнер или партнерша...» «Гляди-ка, — думаю я, — верно соображают...» Но мое восхищение оказалось преждевременным. «Впрочем, — читаю я дальше, — это вовсе необязательно, ибо сексуальное наслаждение может быть чисто сублимационным. В современных условиях, — продолжаю я чтение, — частая смена партнеров чревата грозными последствиями. Гораздо правильнее, сохраняя верность объекту, добиться все новых и новых ощущений...» Сидя за рабочим столом, думаю о личном. Я женился на ней по любви, потому что ее отец был руководителем фирмы. Да и она питала ко мне самые бескорыстные чувства, поскольку рассчитывала через меня поступить в аспирантуру. Поначалу мы жили дружно, так как старались не замечать друг друга. Она меня пылко любила, хотя и не проявляла взаимности. Но мы умели прощать взаимные ошибки и стали подумывать о разводе. Случайно я встретил ее с посторонним мужчиной. Странно, но я почему-то не смог полюбить ее сильнее, хотя, как я понял, она мне изменила. Вот уже пять лет, как мы в разводе. Она уехала в другой город. И, как сейчас отчетливо помню, название этого города память не сохранила. И вот недавно я встретил ее у метро. Можете мне не верить, но она совершенно не изменилась. Только очень постарела. Рабочий день кончился. За неимением пенсионного удостоверения предъявляю свое лицо в развернутом виде. Надо побывать еще в ЖЭКе. Там сегодня собрание. —В нашем доме приключился страшный, можно сказать, злодейский поступок, — произносит, поднимаясь с места, пенсионер Авдеич. —У вас вопрос или выступление? — предупредительно спрашивают из президиума. Собрание жильцов клонится к закату, но послушать про злодейский поступок никто не возражал. —Живет в нашем доме летчик тропических рейсов, — говорит пенсионер, оглядывая зал. — Вот он отправляется как-то вечером на работу... —Это какая улица? — спрашивает, не утерпев, начальник эксплуатационной конторы, проглядывая списки района. — 184 —
|