|
Одежда модниц призывает: «Развяжите меня!» Ясно, что ни одна кокетка не сможет устоять перед шнуровкой — манящей, дразнящей, провоцирующей. Фантазия светских красавиц не знает границ. Игривые переплетения можно встретить порой в самых непредсказуемых местах. Во многих культурах эрос совсем не связан с благовониями. Ведь люди не сразу осознали прелесть фимиамов. Пахучие вещества, возбуждающие зов похоти, поначалу не были известны людям. Но ведь уже в древней египетской цивилизации ведали про чудодейственную силу душистых втираний. Запах служил приманкой, ловушкой. Он провоцировал чувственность и сулил наслаждение. В языческие времена люди жили как животные. Возможно, они не различали цветов, но считали, что слышат запах крови, что могут по нему отличать врага от друга. Великаны-людоеды и оборотни-волки чуют людей. На них охотятся также эринии, богини мести и проклятия. Вот почему древние приносили своим омерзительным богам вонючие чадящие жертвы. Считалось, что человек начинает источать сильный запах только в период полового созревания. Человеческая плоть воспламеняет страсти. Римский поэт Гораций (65—8 до н.э.) писал: «Юноша пахнет козленком, а девушка благоухает, как белый нарцисса цветок...» Мы проводим различие между запахом и ароматом, чтобы показать, как из природного мира рождается культура. Природа напоена ароматами. Запах источает каждый камень, каждая травинка, каждый кустик и цветок. Человек научился получать фимиамы от земли и присваивать их себе. Он хотел бы собрать, сконцентрировать душистость. Ощутить необычайное сочетание запахов, исходящих отовсюду. Извлечь из этих смешений поразительный эффект. От века к веку совершенствовалась школа обоняния. Нюх становился острее, изысканней. Люди все глубже постигали, что ароматы таят в себе возможность эротической связи. И вот бывшие природными запахи, включенные в человеческую жизнь, начинают вести внеприродное существование благодаря человеку. Тайна ароматов побеждает непосвященных. Они оказываются жертвой ароматических внушений. Алхимия запахов сулит могущество. Это оборачивается искушением. Мнится, что можно вычерпать кладовую до дна, отобрать у нее «душистое могущество» и встать над людьми и природой. Связь с природой оказывается хрупкой. Выясняется, что, зная множество запахов, можно якобы бросить вызов человечеству. Оно станет послушным мановению руки всевластного владыки. Даже ладан, напоминающий о Боге, может стать орудием власти. Но там, где власть, там и насилие. А диктат не может обойтись без рекламной поддержки. Лучше всего воззвать к эротическим влечениям человека. — 114 —
|