|
В этом случае наступает полное разочарование жизнью, возможны даже попытки самоубийства или уход от жизни в более мягкой форме: пьянство, наркомания, психические расстройства. Крах своей личной модели нередко воспринимается как разрушение всего мира в целом, приближение конца света. Наиболее часто поводом для полного отказа от своей модели выступает жизненная катастрофа: тяжелая болезнь, смерть близких, развод, увольнение с работы и т.д. В этом состоянии человек становится крайне восприимчив к другим моделям мира, причем зачастую без малейшего намека на трезвую, взвешенную и критическую их оценку. Особенно это характерно как раз для тех, кто раньше был полностью уверен в себе и в своей модели. Это совершенно естественно: они привыкли к состоянию полной определенности и хотят как можно скорее в него вернуться. Именно этим обычно пользуются всевозможные проповедники, для которых такие люди — это самые благодарные слушатели. При определенных условиях из тех, кто пережил крушение старой модели, легко получаются самые рьяные фанатики новой. И тогда бывшие твердокаменные атеисты и убежденные материалисты, еще недавно презиравшие и высмеивавшие всех верующих как наивных и ущербных людей, становятся вдруг религиозными фанатиками, готовыми до конца бороться не только и не столько с неверующими, но и со всеми, кто верит хоть чуть-чуть иначе, чем они сами. Впрочем, бывают и обратные превращения. Ведь подобным людям важно не то, во что верить, важно верить хоть во что-нибудь, но обязательно фанатично, самоотверженно, до конца и, конечно, лучше, чтобы было с кем за эту веру бороться. Наконец, последняя из выделенных ситуаций (третья), а именно готовность к коррекции личной модели, представляется на первый взгляд наиболее стабильной, защищенной от резких поворотов и неожиданных ударов. Конечно, определенная доля здорового скепсиса в отношении к своей личной модели бывает полезна (ведь любой человек несовершенен). Но при этом необходимо точно осознавать ту грань, за которой корректируемая модель превращается в свою противоположность. То есть надо четко выделять главное, составляющее стержень модели, и второстепенное, чем вполне можно поступиться. Иначе может получиться человек, лишенный каких бы то ни было принципов, согласный со всеми (иногда даже вполне искренне), меняющий свои взгляды на новые быстрее, чем сложатся старые. Его можно убедить в чем угодно, правда, нет никакой уверенности, что кто-нибудь через пять минут не убедит его в обратном. Но это, конечно, крайность. Обычно же коррекция личной модели происходит довольно-таки болезненно, в результате долгой внутренней работы, после мучительных сомнений. Человек тщательно анализирует все новые факты, положения, проверяет их на соответствие прежней модели, стремится минимальной ценой сохранить непротиворечивость своей модели. Поэтому полная смена убеждений в рассматриваемой ситуации встречается гораздо реже, чем их частичное изменение. — 15 —
|