Tertium Organum: ключ к загадкам мира

(Мы знаем формы совершенно равные одна другой и совершенно подобные, но которые тем не менее не могут занимать одного и того же пространства и кото­рые мы не можем заставить совпадать между собой — ни на деле, ни в воображении.

Если мы посмотрим на свои руки, мы увидим со­вершенно ясно, что наши две руки представляют со­бой очень сложный случай несимметрического подобия. Они и одинаковы и совершенно разные. Одна правая, другая левая. Мы можем представить себе только один способ сделать две руки совершенно оди­наковыми. Если мы возьмем перчатку с правой руки и перчатку с левой руки, они так же не будут совпа­дать одна с другой, как правая рука не совпадает с левой рукой. Но, если мы вывернем одну перчатку наизнанку, они будут совпадать одна с другой. Если мы хотим представить себе, что правая рука делается одинаковой с левой, мы должны мысленно вывернуть ее наизнанку, то есть так сказать, протащить ее сквозь нее самое. Если бы такая операция была воз­можна, то мы получили бы две совершенно одинако­вые руки.

Но такая операция была бы возможна только в пространстве высшего измерения, так же как перевертывание треугольника возможно только в про­странстве высшем сравнительно с плоскостью. Воз­можно, что даже при существовании пространства четвертого измерения вывертывание руки наизнан­ку, протаскивание ее сквозь нее самое неисполнимо по причинам, независящим от геометрических ус­ловий, например, вследствие физиологических при­чин. Но это не меняет примера. Вещи подобные вывертыванию руки наизнанку теоретически долж­ны быть возможны в пространстве четырех измере­ний, так как в этом пространстве должны соприка­саться или иметь возможность соприкасаться раз­личные, даже очень отдаленные точки нашего пространства и времени. Все точки листа бумаги, лежащего на столе, лежат отдельно одна от другой. Но, взяв лист со стола, его можно сложить, сбли­жая при этом любые точки. И если на одном углу написано Петербург, а на другом Мадрас, то это не может помешать сложить вместе эти углы. И если на третьем углу написано 1812 год, а на другом 1912 год, то эти углы тоже могут соприкоснуться. И если на одном углу год написан красными черни­лами и чернила еще не высохли, то цифры могут отпечататься на другом углу. И если после этого лист расправить и положить на стол, то для челове­ка, не знающего, что его можно снимать со стола и складывать в любом направлении, будет совершен­но непостижимо, как цифра с одного угла могла отпечататься на другом. Для него будет непостижи­ма возможность соприкосновения отдаленных точек листа — и это останется непостижимым до тех пор, пока он будет мыслить лист только в двумер­ном пространстве. Как только он представит себе лист в трехмерном пространстве, эта возможность станет для него реальной и очевидной.