|
И дело не в том, что я на нее обижена, а в том, что хорошо знаю свою мать, знаю, насколько она несчастлива, и даже когда мы жили дружно вместе, я всегда хотела быть похожа на неё внешне, но никогда - характером. Мне всегда было видно, как она мучается сама и мучает отца и всех остальных (меня в том числе). В этом желании завести ребенка я как будто увидела свою мать в себе – наверное и она родила меня примерно по той же причине, что и я сейчас готова была родить хоть от кого. Я почувствовала страх от того, что нет почвы под ногами, испытала недоверие ко всему, что происходит, боязнь жизни вообще. Отсюда возникает желание найти опору, т.е. нечто, что годами буду иметь и буду точно знать, что оно у меня есть. Я почувствовала, что не знаю, что буду делать и где окажусь - это опять же недоверие и страх жизни: ну что такого в том, что я окажусь в другом месте, разве хоть когда-нибудь я была в каких-то ужасных местах, или подвергалась жутким мучениям? Нет, но страх тупой, ему не нужны основания, он просто есть, и все тут. Я прислушиваюсь к себе - не то, чтобы нет любви, а есть обратное желание, желание забиться, спрятаться, зацепиться. И в этом состоянии вдруг появляется ребенок. Это кажется очень хорошей опорой, потому что теперь-то моя жизнь становится известной сразу лет на 20 как минимум. В ней появилась определенность, смысл, такая мощная цель, что теперь можно ни о чем не думать, а лишь растить ребенка - садик, школа, институт, а там глядишь уже и старость, пенсия - красота, никаких тебе размышлений - чем заняться и для чего ты тут вообще. Ни капельки любви не было во мне, когда я думала об этом ребенке, но я хорошо представила радость, с которой увижу его. Я прямо увидела эту радость от того, что появится на свет этот МОЙ СМЫСЛ ЖИЗНИ, и как я его обниму и прижму к себе и скажу – «ты мой родненький, ты моя кровиночка!». Раньше, слыша эти слова, я принимала их за любовь, а теперь ужаснулась - ведь это продукт ненависти к жизни! И все эти слова про то, что мы связаны навек - оттуда же. Конечно, ведь ребенок для родителей, родивших его в таком состоянии, это основа и содержание жизни. Убери её, и все рухнет, поэтому о ней и не забудешь, и будешь помнить, чувствовать. В таком отношении я вижу типичную наркозависимость. И как ни ужасно выглядит эта аналогия, но ведь и алкоголик всегда чувствует, где спрятана от него бутылка, и она ему дороже всего, и он может убить того, кто выльет водку в унитаз. Когда я представляла своего ребенка, я ощущала это примерно так же. И еще я поняла чувства родителей, фанатично заботящихся о своих детях, превращающих их в беспомощные придатки - это огромный страх потери, даже если вероятность этого ничтожно мала. Не зря они говорят – «пока у тебя не будет своих детей, ты не поймешь этого», я ведь и на самом деле не понимала никогда, что же они ощущают. — 6 —
|