Мастер самопознания

Почувствовав значительное облегчение, я чуть не бегом заспешил в дом, где уже во всех углах пахло душистым чаем, и прозрачный, как молодая смола, мед искрился в стеклянной вазочке.

— Скажите, а зачем мне нужно было смотреть на камень? — спросил я, прихлебывая чай.

— Тебе следует научиться работать с камнем.

— Как это?

— Я тебе расскажу, как это делается, а ты попробуй. Не обязательно сразу бросаться, очертя голову; как только почувствуешь, что готов — начи­най. Ты можешь приступить прямо сейчас, или за­втра, или через год. Все зависит от тебя.

После этого краткого введения он подробно рассказа! мне о том, что мне предстоит выполнить. Я запомнил его инструкции, но не спешил их вопло­щать. Только через год, гостя у друзей на даче, я, перебирая свои бумаги, наткнулся на несколько лист­ков, вырванных из карманного блокнота с пометка­ми, которые я набросал, слушая Старика. И я попро­бовал то, к чему, кажется, оказался готов. О моем опыте я составил нечто вроде небольшого отчета.

Итак, я решился. Пройдя проселочной дорогой, незаметно сдвигающей пространство в сторону овра­га, я попал в небольшую ложбину, дно которой было усеяно камнями.

Я подобрал несколько из них, каждый из кото­рых свободно и удобно помещался в кулаке.

Дома я их старательно отмыл и уже ближе к ночи начал действовать. Один камень мне понравился больше всего. И для работы я выбрал именно его. Я принялся внимательно изучать его, всматриваясь в каждую извилину, ощупывая каждый выступ и даже попробовал на вкус. Я пытался, что называется , "приручить" камень, ощутить его жизнь, внутрен­нюю вибрацию.

Как учил меня Старик, я концентрировался на мысли, что имею дело с материалом, в котором спрессована изначальная магическая сила. Я не толь­ко смотрел, но и всматривался в него, постоянно вспоминая: "Смотри, вглядывайся, будь терпелив, и он в конце концов откроется тебе".

Однако у меня ничего не получалось. Иногда даже возникало ощущение напрасной траты времени. То вдруг выплескиватось раздражение и подозрение, уж не дурачу ли я сам себя.

Камень оставался отчужденным, посторонним предметом, и я не чувствоват с ним никакой связи, никакого взаимодействия.

Микрокосм, сконцентрировавший "Энергию Вселенной", оставался холодным неподвижным куском породы. То ли от эмоционального напряжения, то ли от сознавания своей неудачи, в эту ночь я даже спал отвратительно, раза два просыпался, что для меня совсем нехарактерно.

Перед сном я, следуя данным мне наставлениям, положил камень у изголовья, рядом с подушкой — с тем расчетом, чтобы по пробуждении мой взгляд в первую очередь встретился с ним.