|
- Хм… - Неужели не возникало?.. - Нет, маэстро. - Совсем-совсем? - Совсем. – И тихонько добавил: - Возникала усталость, - она часто цепляется за мои следы. Иной раз – довольно сурово… - И что ты делаешь тогда? - Ухожу в тишину. В тишине не остаётся следов, дружок, там усталость вовсе не назойлива… Да. - Михаил Петрович, вы – прелесть! - Спасибо, Сева. Ты всегда умел говорить комплименты. Только я не прелесть, я – букетик. Ты разве забыл? - Нет, Миша, не забыл. А если б и забыл, то, увидев тебя, - вспомнить об этом не трудно. ………. Тишина… Прозрачная солнечная тишина… Вот, пожалуй, что наиболее желанно и отчётливо ощущал тот, кто был рядом с букетиком-Мишей. Много ли в мире людей, рядом с которыми ощущаешь такое? Вы часто их встречали?.. Я – нет. И поэтому мне всегда становилось радостно и легко, когда я – вдруг, ни с того, ни с сего – вспоминал, что по земле, где такое изобилие глупости и глухости, насилия и незрячести, изнемогающей жертвенности и безнадёжного отчаяния, - бродит невероятно утешительный и солнечный старичок – Михаил Петрович Черноярцев. ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: МОРЕ
С Петушком мы расстались уже в приморье: я отправлялся в Новороссийск, он же в Анапу, и далее – в Крым. Петушок посулил скорую встречу, и, бодро подхватив рюкзачок, полез – по уговору – в тарахтучий пыльный грузовик. …В следующий раз ососедились мы с ним только через пару лет. ………. Море… Так ласково встретило оно, так приимно, что половину напряжения и тревог – как корова языком слизнула; слизнула, и сплюнула подальше… А вторая половина – под первым же ударом волны – отлетела куда-то на задворки и там залегла, затаилась. Бродил. Слушал. Смотрел на расположившихся у Моря людей: загорающих, кушающих, болтающих, купающихся… вялых и энергичных, весёлых и сумрачных, - разных, всяких… Но так было заметно: никто из них не обращает на Море ни малейшего внимания, воспринимая его – только-то – как просторно-огромадное обилие глубокой солёной воды… всего-навсего… И над этой нелепицей-несуразицей – недоумение, печаль; казалось, Море говорит… говорит… говорит-спрашивает… Но, вопрошая, - сквозь вопрос – говорит… говорит… говорит… — 86 —
|