Феноменология Души

Большинство художественных произведений до 20 века это все-таки произведения о героях. Начиная со сказаний об Одиссее и завершая тем же Фаустом. Но начиная с конца 19 века, может быть впервые, появляется новая категория. У Пушкина это Евгений Онегин, у Достоевского князь Мышкин, Раскольников. Это уже не герои, это антигерои. У Германа Гессе прототип Фауста – Гарри Галлер. В Степном волке – это практически та же история Фауста, но здесь Гарри Галлер уже не герой, он антигерой. Или герои Фаулза, Джойса... Это антигерои, то есть люди, которые не поддерживают солярный миф, не противостоят времени и смерти, а проживают разворачивающиеся перед ними сюжеты, испивая их до дна.

В моих художественных произведениях[6] мои герои – это антигерои, и, на мой взгляд это очень неплохой выход из-под доминанты Логоса. Это не попытка чего-то достичь. Сейчас есть огромный рынок потребления, который проник в психологию: все бегают по тренингам «как стать сексуальным», «как получить больше денег», как достичь каких-то качеств – это стратегия героическая, стратегия Логоса, она исчерпала себя. Подпитывать эту доминанту, я считаю, уже не стоит, хотя она настойчиво предлагает себя – это последняя агония, агония логоса, которая выплескивается в мир психологии.

Кстати, в Магическом Театре этого нет, здесь не ставится цель эго, цели достижения. Здесь ставятся цели проживания и исследования внутреннего мира.

Антигерой – это человек, который испивает до дна тот сюжет, в который попадает. То есть не пытается из него вырваться и ему противостоять, это ближе к мистическому, но и не целиком мистический миф. Это не полное покорение судьбе. Это и бунт, и какая-то асоциальность, то есть попытка встать поперек основных тенденций культуры. И попытка такая, это делается не для спасения человечества, просто человек так проявляет свою индивидуальность (не личность). Проживает сюжет архетипически, и этим проживанием он простраивает какую-то новую дорожку в лабиринте мироздания, имажинера, Ризомы. Своей жизнью, которая казалось бы, идет поперек героического пути достижения, голливудских образцов, он строит новую реальность. Новые сновидения, те самые, из которых возможно вырастет новый логос, логос будущего времени.

Именно об этих нюансах взаимоотношения Мужского и Жженского я хотел сегодня рассказать. И тему можно продолжить.

Итак, мы видим, что героический миф является жесткой доминантой, лежащей в основе религии, культуры, науки и бытового мировоззрения. Естественно, как и следует из принципа доминанты, открытого для науки А.А.Ухтомским[7], она обладает свойствами возбудимости, устойчивости возбуждения, инерционности и суммации, которые вовлекают в героический миф даже попытки противостоять ему. Здесь нужны очень тонкие методологические ходы, чтобы «перехитрить» доминанту и выйти из-под ее влияния. Однако, это уже тема для отдельной и очень большой работы, которая начата нами еще в начале девяностых годов 20 века[8]. Пока же остается только отметить, что не только традиционная психология находится во власти героического мифа и предлагает технологии психотерапии, развития, обучения и исследования именно в его русле, но и наиболее революционные направления психологии, которые и поставили (в ходе развития семинара Эранос и работ Жильбера Дюрана) нас перед фактом господства героического мифа, - имеется в виду аналитическая психология, постюнгианство и трансперсональная психология, - не могут пока выйти за пределы героической направленности Эго, доминирующей уже более 4 тысячелетий. Даже последователи Юнга и реформаторы его учения рассматривают процесс индивидуации, как «путешествие героя», с обязательной стадией «преодоления Великой Матери». Достаточно привести слова ближайшего сподвижника Юнга - Эриха Ноймана, работы которого играют важную роль в развитии постюнгианства, чтобы понять, насколько незначительно поколебало фундаментальное открытие Жильбера Дюрана традиционный уклад мышления даже тех людей, которые участвовали в этом открытии: «Чем сильнее становится Эго-сознание, тем больше оно осознает выхолащивающую, околдовывающую, смертельную и одурманивающую сущность Великой Богини[9]».