|
– Не смущайся, мой друг, в тебе есть красота, – выпалила Катерина, не зная чем подтвердить свои слова под пристальным вопросительным взглядом Саши, – ну, хоть, пальцы: это пальцы пианиста. Они белые, ровные. Твои пальцы созданы, чтобы писать музыку, только красками… Катерина не нашла, что сказать лучшего в качестве комплимента. И Саша почувствовал, холодок – эту ложь, поскольку его пальцы были не белы от работы, а напротив – мозолисты и слегка с желтым отливом, но он промолчал. Почти до вечера они ворковали в саду. Катерина так искусно говорила о своей любви, что юное сердце художника, наконец, сдалось, расплавилось, и стало верить каждому слову, включая лесть. А там, где слово ее дрожало – помогали глаза, игриво дразнящие своей ангельской чистотой и непорочностью. Когда он проводил даму до ее дверей, то меж ними завязался разговор, который повлиял на дальнейшие отношения с Катериной. Этот разговор так увлек мастера цвета, что он потерял всякую опору действительности. Это был поистине гипнотический разговор для него. – Скажи мне, Саша, когда я была в твоей мастерской, то краем глаза видела еще одну картину... похоже на детский рисунок, словно ты просто водил по холсту кисточкой без цели, смешивая желтый, синий, красный цвета. Эта работа, какая то нереальная, она не из жизни – такого нет в природе. Как ты сам понимаешь, где реальность, а где выдумка? – Для меня существует только одна реальность: моя работа с цветом и формами. В той реальности, о которой ты говоришь я не найду для себя ничего реального. И в картинах моих ее нет. Там только мое чувство реальности, мой истинный мир. Люди не понимают его, для них – это мир ненормального человека. Ведь мои картины необъективны, они символичны, они просто представляют, показывают послание. Послание не всякий сможет прочесть – только зрелый к нему человек. Это не описание вашей действительности, здесь нет точных пропорций, это лишь живой образ, некая видимость. Объясняя свою реальность, Александр так увлекся, что перестал воспринимать условности. Он был настоящим в тот момент, совсем ребенком. Катерина остановила его речь мгновенным поцелуем, а потом ускользнула в темноту двора. И Саша понесся домой со всех ног, воодушевленный, со слезами радости на глазах. Счастье переполняло его, потому что это было в первый раз, так душевно. Кто-то обратил на него внимание, кого-то он интересовал, как человек, как мужчина, как художник. И душа его сдалась, отступила от привычного отношения к людям. Теперь он не сострадал – он просто влюбился, вспыхнул неведомым ему чувством. — 17 —
|