|
лишь изучили и обсудили все самым тщательным образом. Гарнизон замка, инвалиды, тюремщики, заключенные, осаждавшие, осаждаемые, опрошены были все..." И после всей проделанной работы издатели пришли к выводу: "Бастилию не взяли штурмом; ее ворота открыл сам гарнизон. Эти факты истинны и не могут быть подвергнуты сомнению". Мы уже подчеркивали, что гарнизон крепости выстрелил из орудия лишь один-единственный раз - картечью, а рассказ о 15 пушках, паливших беспрерывно, ПРОСТО недостоверен. Что же касается нескольких соседчих домов, разрушенных пушечными ядрами, то виной ^МУ, как поясняли издатели, было следующее: "Пушечные ядра, посылаемые осаждавшими, не всегда 445 попадали в Бастилию, порой они миновали ее и улетали очень далеко". Но парижане - и не только они - попрежнему верили в 15 пушек, ужасную темницу, жестокое обращение с заключенными, штурм и пробитую брешь. А что же Неккер, во многом из-за которого все это разыгралось? Он быстро терял влияние и популярность. Через 13 месяцев он в последний раз - и. теперь окончательно - был отставлен от должности и уехал в свой швейцарский замок. В 1794 году умерла его жена; он самым педантичным образом исполнил все ее указания. Через три месяца после ее смерти мавзолей вместе с большим бассейном был окончательно готов; до тех пор Неккер держал тело покойной у себя в доме. Спустя десять лет он последовал за ней. А в 1817 году пришел черед и их дочери, Жермены де Сталь, к тому времени ставшей прославленной писательницей (особенно известна была ее трехтомная книга "О Германии", на страницах которой де Сталь увековечила "страну мыслителей и поэтов", хотя и подвергла ее беспристрастной критике). Жермена де Сталь умерла 14 июля; в тот день, ровно 28 лет назад, по Парижу носили бюст ее отца. Через четыре дня после ее смерти был вскрыт семейный мавзолей - там, в черном мраморном бассейне, еще наполовину заполненном спиртом, укрытые красным покрывалом лежали тела Неккера и его жены. Гроб дочери поставили в — 392 —
|