|
dissolving- views (туманных картин. - Авт.), вызванных переходным и действительно тяжелым и темным состоянием моего "Я". Насколько писатель был искренен в оценке своего состояния перед другом, мнением которого дорожил? Не "прибеднялся" ли на всякий случай? Положим, "Призраки" написаны Тургеневым в 448 стоянии тяжелого душевного кризиса (правда, остается непонятным, как в таком состоянии мог быть создан подобный шедевр), ну а все прочие "таинственные повести"? Что, обострение классовой борьбы и вызванное этой и другими причинами "тяжелое и смутное состояние" продолжались еще два десятилетия, до 1882 года? Ведь нет же, а шедевры, в том числе и "таинственные", продолжали выходить. Так в чем же дело? Все очень просто. Тургенев никогда не изменял себе. Он как был, так и остался реалистом, в том числе и в изображении таинственного. Дар писателя, наблюдательность, интуиция, знание жизни своего народа позволило Тургеневу отобразить таинственное с такой точностью в деталях, какая не всегда доступна иному профессионалу. На это обстоятельство, насколько известно, впервые обратила внимание М. Г. Быкова. В книге "Легенда для взрослых" (МД 1990), в которой рассказывается о проблеме потаенных животных, включая и снежного человека, Майя Генриховна задается вопросом.: "Применял ли когда-нибудь Тургенев знание о необычном в природе в своем творчестве?" И отвечает на конкретном примере: "В рассказе "Бежин луг" природа вплотную на мягких лапах подступает к ребячьему костру. /.../Поражают детали, конкретные знания: "Леший не кричит, он немой",-роняет Илюша, которому на вид не более двенадцати лет". А в письме к Е. М. Феоктистову Тургенев в отношении "Бежина луга" заметил: "Я вовсе не желал придать этому рассказу фантастический характер". — 395 —
|