Психотехнологии измененных состояний сознания

При всем многообразии эмоционально-чувственных проявлений психодуховного кризиса можно выделить специфические паттерны переживаний, наличие которых может говорить о факте психодухов­ного кризиса.

Страх. Различные формы страха в целом характерны для всех ас­пектов функционирования личности как целостной системы отноше­ний с реальностью, однако при психодуховных кризисах страх может принимать достаточно специфический характер:

1) недифференцированный страх, возникающий внезапно и со­провождающийся чувством неминуемо надвигающейся угрозы, катастрофы, часто метафизического характера (существует бо­лее удачное повседневное определение такого неопредмеченно-го страха — «жуть»};

2) страх перед новыми, неожиданными внутренними состояния­ми, быстро сменяющими друг друга. Часто бывает характерен страх перед неприемлемыми, неожиданно возникающими мыс­лями и представлениями, а также страх потери контроля над содержаниями сознания;

3) страх утраты контроля, связанный с потерей основных жизнен­ных ориентиров и девальвацией прежних целей, а также пере­живанием новых состояний, сопровождающихся интенсивны­ми эмоциями и телесными ощущениями;

4) страх безумия, возникающий в результате переполнения созна­ния бессознательными содержаниями; этот страх тесно связан со страхом утраты контроля;

5) страх смерти, связанный с ужасом уничтожения центра «Я»-материального — тела. В трансперсональной психологии объяс­няется активацией перинатальных бессознательных содержа­ний, в первую очередь процесса смерти-рождения.

Чувство одиночества. Одиночество — еще один компонент духов­ного кризиса. Он может проявляться в широком диапазоне — от смут-ного ощущения своей отделенное™ от людей до полного поглощения экзистенциальным отчуждением. Чувство одиночества связано с са­мой природой тех переживаний, которые составляют содержание пси­ходуховного кризиса. Высокая интрапсихическая активность вызы­вает потребность все чаще и чаще уходить от повседневности в мир внутренних переживаний. Значимость отношений с другими людьми может угасать, и человек может чувствовать нарушение связи с при­вычными для него идентификациями. Это сопровождается чувством отделенности как от окружающего мира, так и от самого себя, вызы­вая своеобразную болезненную «анестезию» привычных чувств и на­поминая тяжелую клиническую форму депрессии — «anaestesia dolorosa psychica» («скорбное бесчувствие»).