Психотехнологии измененных состояний сознания

Статус должен обладать или уникальным качеством, или широтой пространства. Эти два критерия и создают механизм функциониро­вания «Я»-социального. Вне сомнения, социальное «Я» зависит от уровня витальности, от гомеостатической тенденции.

Социальное «Я» очень неоднородно по содержанию. В нем суще­ствует огромное количество других отождествлений, которые охва­тывают большую или меньшую область, но занимают определенную территорию, определенное пространство.

Существует «Я»-территориальное: мы — ярославские, мы — псков­ские, мы — рязанские. «Я»-территориальное очень много значит. Че­ловек идентифицируется с местом проживания, с территорией про­живания, отстаивает эту территорию, ее сохранность, качество и т. д. Люди отстаивают некую территорию в силу того, что идентифициру­ются с определенным ареалом жизни и обозначают ее как нечто поло­жительное. Всегда находится определенный аспект, который выявля­ет положительное в территории. Претензии на территорию, если они серьезны, вызывают чувства агрессии, возмущения, патриотизма и т. д. Отсчет территориального «Я» начинается от моего рабочего стола, кабинета и заканчивается Землей (мы земляне) или даже галактикой.

Существует «Я»-этническое, этнонациональное. Мы всегда причис­ляем себя к определенной этнической, национальной группе (я — чук­ча, я — еврей и т. д.). Существуют жесткие идентификации, которые являются интегративными. Например, я — чеченец. На самом деле это не просто этническая идентификация, но еще и характер, и способ взаимодействия с миром, взаимная поддержка, определенный уровень агрессивности, который мы сразу предполагаем, и т. д. Есть менее же­сткие этнонациональные идентификации типа «я — русский».

В социальном «Я» есть также и расовые идентификации — «Я»-ра-совое. Мы движемся к космополитизму, уходим от расовых предрас­судков, но, на наш взгляд, расовые предрассудки архаичны. Архаичес­кий, древний корень заключается в том, что люди с иным внешним обликом были врагами, и угроза существовала не на уровне «пригла­шать в гости или не приглашать», а на уровне «жизни и смерти», пол­ного уничтожения. По этой причине «Я»-расовое значимо и мало трансформируемо.

В личности есть огромный семейно-клановый статус — «Я»-семей-но-клановое. Признак здорового человека — хорошая опора на клан.Как это ни удивительно, люди очень успешные, в том числе и в соци­альном плане, опираются на кланы. Например, еврейские кланы — это национальная черта, для них характерны взаимная выручка, вза­имная поддержка, опора на кровнородственные связи. В конце кон­цов, человек, который не опирается на это «Я», теряет достаточно большие связи, укорененные в семье. В русской традиции помнить свою родню до седьмого колена было хорошим признаком. Эта дос­таточно жесткая и значимая идентификация еще обозначает касто­вую принадлежность. Многие малые этнические единицы идентифи­цируются с русскими потому, что сразу получают огромный доступ к энергии нации. Кровнородственные связи, как правило, формиру­ют мифы рода, племени. Эти мифы создают огромную историчес­кую, эволюционную силу.