|
Я точно знаю, что на место сбора сейчас стремятся люди. Вместо того чтобы жить в своем городе, переезжают в какое-то другое место; вместо того, чтобы жить с семьей – уезжают от семей; вместо того чтобы выполнять какие-то профессиональные функции, покидают свои официальные статусы. Они меняют место. В изменении места я вижу огромный смысл, и этот смысл заключается не только в том, чтобы просто поменять статусы и роли, но еще и поменять стиль жизни, содержание жизни, содержание занятий, а если быть предельно честным – полностью поменять смыслодеятельностное поле жизни. Вот в этом аккумулировано все мое стремление организации тренингов и организации духовных путешествий. Точнее – духовных странствий. Путешествие всегда имеет некую цель. И десять лет назад я знал эту цель предельно четко – просветление, второе рождение. Но десять лет жизни в духовных путешествиях и соприкосновение с целью показали, что цель не превозмочь. Странствие – более точное слово. Странствие – это неотождествленность с любым местом жизни. Странствие – это все время изменение места, все время узнавание нового, открытость потоку жизни. Вот что пишет о дороге в Новосибирск Наталья Качанова из Минска: «Сидя напротив меня в поезде и смотря в окно, Марина мечтательно сказала: “Как красиво!” Я тут же бросила взгляд за окно, но, увидев свалку металлолома, удивилась: «Что тут красивого?» Проехав 2-3 минуты с моего места стали видны Уральские горы... Как в жизни: все зависит от того, с какой стороны смотришь на мир. Желание духовной аскезы может быть обусловлено как социально, так и материально: поголодаю - похудею на 3 кг, стану привлекательней и влезу в прошлогоднее платье. Уезжая на Алтай за «Духовными путешествиями» я в очередной раз обнаружила себя в ловушке своего ЭГО: даже допустив, что в процессе практик его отдельные кусочки растворятся в накале эмоций и интенсивности проживания внутренней жизни, оно (ЭГО) планирует восстановиться за счет восхищения оставшихся в Минске друзей моим геройским поступком - самой поездкой на Алтай. Сказав себе правду, ощущаешь легкость на душе и смотришь на мир незамутненным и радостным взглядом, потому что все твои претензии на величие по сравнению с миром кажутся маленькими и смешными.” Вот уже Внуково. Я не могу сидеть на месте. Все время хожу. В теле блуждает энергия нетерпения. Даже поужинал как молодая девица на диете – мороженое с минеральной водой. Вечер удивительно красивый: солнце яркое, небо чистое. У меня ощущение, что аэропорт, все эти здания из какого-то абсурдного фильма. Люди все бездельничают, кто-то пьет пиво, кто-то кушает, кто-то дремлет. Все улетают. Жизнь происходит. Люди как будто все разные-разные. Одновременно удивительно одинаковые: что большой, что маленький, что сильный, что слабый, что умный, что глупый, пружины и механизмы одинаковые и у меня ощущение, что они дополняют абсурд и искусственность зданий, бетона, рева моторов. Все окружающее вне меня и не для меня и единственное, что принимает мое тело, это небо голубое и солнечный диск. — 35 —
|