|
Я никогда не признавала в г-же Блаватской учителя этики, морали; для этого она была слишком возбудимой. Если что-либо происходило не так, как следовало бы, то она могла высказать это с такой энергией, что при этом сильно задевала людей. Но я должна признать, что ее негодование всегда имело безличный характер. В возникающих у нас дилеммах, духовного или физического порядка, мы инстинктивно обращались к ней за советом, так как чувствовали ее мужество, ее простоту, ее глубокую мудрость, широкое видение, ее сердечное доброжелательство и симпатию ко всем — к самой последней собаке... Когда она еще продолжала терпеть нужду, она познакомилась с одной французской дамой, вдовой, имя которой я забыла. Эта дама часто бывала в нашем доме ... и впоследствии поехала вместе с Е.П. Блаватской на ферму Эддиев» («Теософист», декабрь, 1931 г.). Именно там произошла ее встреча с полковником Г.С. Олькоттом. Вот его описание этой встречи. «На ферме обычно обедали в 12 часов. Она появилась в столовой с какой-то французской дамой, и, когда мы вошли, обе дамы уже сидели за столом. Прежде всего мне бросилась в глаза ярко-красная гарибальдийская блуза на первой даме, которая так контрастно выглядела по сравнению с окружающими ее лицами, как ее красная блуза среди серых и бледных тонов одежды других гостей. Дом Эддиев постоянно посещали с целью увидеть медиумические феномены самые разнообразные и необычайные люди. Когда я увидел эту эксцентричную даму, я подумал, что это одно из таких лиц. Остановившись на пороге, я шепнул Капесу: «О! Посмотрите на этот экземпляр!» Когда обед закончился, обе дамы вышли, и г-жа Блаватская скрутила себе сигарету, а я протянул к ней огонь, чтобы иметь повод заговорить с нею» («Страницы старого дневника»). Однако Г.С. Олькотт быстро почувствовал глубокое уважение к своей новой знакомой. Позже он писал: «Появление 14 октября некоей высокопоставленной и одаренной русской дамы было значительным событием. Жизнь этой дамы была богата необыкновенными путешествиями. Она побывала почти во всех странах Востока, разыскивала следы далекого прошлого у подножия пирамид, была свидетельницей мистерий в индийских храмах, в сопровождении вооруженного эскорта посетила далекую Центральную Африку. Приключения, которые происходили с нею, встречи с необычайными людьми, ужасные события, случавшиеся во время ее путешествий по суше и на море, — из всего этого можно было бы составить самый романтический рассказ, когда-либо написанный биографом. За всю свою жизнь я не встречал настолько интересного человека». — 282 —
|