|
В последние десятилетия возникли другие взгляды и понятия, которые открыли новые направления в теории мышления: например, подход гегелевской и марксистской диалектики, подчеркивающий значение динамики развития «внутренних противоречий» и значение трех стадий: тезиса, антитезиса, синтеза; широкое развитие логистики и математической логики (Уайтхед, Рассел и др.), которое обогащает проблематику и методы традиционной логики изучением логики отношений, сетей отношений, анализом форм вывода, отличных от силлогизмов; феноменология (Гуссерль), подчеркивающая значение созерцания сущностей в ходе «феноменологической редукции»; прагматизм (особенно Джона Дьюи) с его подчеркиванием влияния действия и деятельности вместо призрачного мышления, прогресса в настоящем и будущем; а также в психологии — появившаяся одновременно с подходом, описываемым в этой книге, «Denkpsychologie» 1 Вюрцбургской школы (Кюльпе, Ах, Бюлер, Зельц и др.) с подчеркиванием влияния «Aufgabe» — роли данной задачи, «мыслей» как «unanschauliche Vorstellungen»2 отношений, схем ной теорией, в действительности недостаточны даже для разграничения некоторых видов «пляски идей» от осмысленной речи. Недавняя формулировка раскрывает основные черты современной формы ассоциативной теории в наиболее сжатом виде. Я цитирую статью Кларка Халла «Mind, mechanism and adaptive behavior» («Psychological Review», 1937, vol. 44, p. 1—32). «Корректной, или «правильной», реакцией называется поведение, результат которого подкрепляется. Некорректным, или «ошибочным», называется поведение, которое тормозится» (с. 15). Мы видим, что главной проблемой является вопрос повторения. Эти важные определения, несомненно, согласуются с духом ассоциативной теории. 1 Психология мышления (нем.). — Прим. перев. 2 Ненаглядные представления (нем.). — Прим. перев. 38 и т. д.; «натуралистический подход» (Д. Дьюи, У. Пиллсбери и др.), который концентрирует внимание на условиях, дающих толчок продуктивному мышлению в той или иной ситуации. Большинство из этих подходов важны своими философскими и психологическими аспектами. И хотя они все еще далеки от удовлетворительного решения нашей главной проблемы и упомянутых нами важных вопросов, некоторые из них действительно внесли свой вклад в науку. Другие же снова оказались под влиянием двух классических подходов. Иными словами, если сквозь новые формулировки мы доберемся до тех операций, из которых они в действительности исходят, то с удивлением обнаружим, что это, в сущности, те же самые операции двух традиционных подходов. Это напоминает один из тех случаев, которые часто наблюдались в истории логики. Во введении или в какой-нибудь из первых глав книги намечается новый подход, совершенно отличный от привычной логической трактовки; действительно, некоторые положения очень напоминают формулировки гештальттеории. Однако, когда дело доходит до конкретного рассмотрения проблемы, вновь всплывают старые операции, старые правила и установки. — 28 —
|