Стратегии счастливых пар

Сила семьи и «интеллектуальный эротизм» Сенеки

Вся жизнь Сенеки Младшего являет собой этапы честной и удивительно откровенной борьбы с собой, с тем упрямым животным, которое упрятано внутри его естества. И эта борьба потому и подкупает, вызывая уважение, что, во‑первых, Сенека не стыдится ее, а во‑вторых, пусть с минимальным перевесом, но все‑таки одерживает победу над своими худшими устремлениями. Усилия воли философа в значительной степени направлены на обозначение совершенных граней взаимоотношений мужчины и женщины, все это он пропускает через себя, как сквозь интеллектуальный фильтр времени. Наблюдая за безмолвным, но необратимым падением института брака, который еще при благочинном Августе слыл непоколебимым, подобным неприступной крепости, Сенека превратился в одного из первых порицателей набирающего в Риме обороты семейного фарисейства и невероятного цинизма. Возможно, несколько неожиданно для современников он начал выступать за такой союз мужчины и женщины, который является плодом истинной любви. Он то с разящей иронией, то с надрывной горечью говорит о женитьбе «с целью родить детей», «чтобы иметь опору в старости или чтобы получить наследников». В то время, когда интимная распущенность женщин становится едва ли не повсеместной, Сенека «неожиданно» восхищается матерью, воспевая ее приверженность старым добрым традициям. «Ты не присоединилась к большинству женщин и избежала величайшего зла нашего века, порочности», – написал благодарный сын в своем произведении‑воззвании «К Гельвии». Тут можно усмотреть не только моделирование будущей собственной семьи, но и нескончаемую внутреннюю борьбу, обжигающую и воспламеняющую мыслителя: он жаждет быть лучше, чем есть, но, по‑видимому, это ему не всегда удается. Как блуждающий странник, он спотыкается и падает, но тут же поднимается, с надеждой взирая ввысь и не глядя под ноги – из боязни не справиться с собой. В его поведении немало свидетельств стоического вытеснения тайных желаний и тяжелых последствий этой внушительной душевной баталии для смятенного разума. Главное в его борьбе – святая тяга к свету, желание уйти от пороков. Он с гневом набрасывается на женщин, падких на новую моду использовать легкие изысканные ткани для того, чтобы их туники были воздушными и соблазнительными. В этом явно проскальзывает злость на себя самого, с трудом отвергающего витающие в атмосфере все более сильные раздражители сексуальных желаний. Иногда Сенека, наоборот, рисует в своих драмах слишком откровенные эротические сцены, то ли пытаясь обрести большее число поклонников, то ли таким образом сублимируя свои собственные ненасытные ощущения. Он более всего чтит разум, но постоянно борется с плотью, как простой обыватель, жаждущий телесных наслаждений. И напряженное подавление либидо для Сенеки порой очень болезненно. Он ищет нравственную спутницу жизни, но его воображение постоянно беспокоят женщины, склонные к вольностям.