|
Величайшим приобретением для его быстро пускающего корни учения стало привлечение на свою сторону дочери американского денежного мешка Джона Рокфеллера – лишь за несколько лет тесной работы с Юнгом под влиянием его необыкновенного харизматического обаяния Эдит Рокфеллер‑Маккормик позаботилась о выделении на развитие аналитического психоанализа в Швейцарии таких баснословных сумм, что счет им вскоре пошел уже на миллионы долларов. Иными словами, отдавая много творческих сил непосредственно развитию собственного учения, Юнг в то же время использовал все подручные средства для его формального внедрения. Он прекрасно осознавал, что его идеи в практической жизни будут слишком мало стоить, если никто не позаботится об их распространении. Именно это заставило Юнга стать одновременно и создателем, и менеджером нового мировоззрения, основанного на аналитическом психоанализе. Вообще же, борьба за Америку во время первых шагов психоанализа по планете была довольно жестокой. Отвоевывая у Фрейда сферы влияния, Юнг действовал не только чрезвычайно решительно, но и порой просто агрессивно. Так, он пытался контролировать американцев и влиять на них через весьма известного в США ученого‑медика Джеймса Патнэма, родственница которого обратилась к нему с целью прохождения психоаналитического курса. И хотя в конце концов Юнг проиграл в этом частном случае, маленький эпизод «передела мира» говорит о необыкновенной хватке швейцарца. Одновременно Юнг вел борьбу и за очаги психоанализа в Европе, а Р. Нолл упоминает и о том, что «Юнг вел колониальную войну с Фрейдом» за влияние в Великобритании. Знатоки жизненного пути Юнга утверждают, что когда он убедился в колоссальной силе своих идей и способности посредством них подвергать психокоррекции восприятие мира многих других людей, он вспомнил и о Христе, а также о его опыте распространения взглядов. Многие люди, лично знавшие Юнга, небезосновательно утверждали, что последний страдает «комплексом бога». Действительно, одержимость Юнга обладать миром и стать для человечества религиозно‑научным оракулом была просто потрясающей, хотя он продвигался не так быстро, как хотел, а изнурительная внутренняя работа мозга порой доводила его до исступления. Постепенно он становился нетерпимым к инакомыслию и со временем потерял многих сильных приверженцев своего направления. Слишком сильный, чтобы принять какого‑либо учителя, Бога или признать чей‑либо авторитет, Юнг предпочитал быть непоследовательным в проведении своей идеи, чем наступить на горло яростной гидре собственного тщеславия. В этом состояло одно из самых главных противоречий юнговской натуры, которое не позволяло ему двигаться без потерь. Бесспорно, он был крейсером, грациозно скользящим по волнам жизни и легко преодолевающим преграды, непосильные более мелким судам, но именно это исключало маневрирование Юнга и замедляло его исторический ход. Хотя, с другой стороны, до конца жизни ему удалось сохранить умение носить несколько масок, меняя их попеременно. — 197 —
|