Почему люди задают вопросы?

Таким образом, форму вопроса приобретает не вопрос первого ти­па сам по себе, т. е. его знание, которое без сомнения является для субъекта полным и определенным, а только его подпонятия как эле­менты знания. Необходимо определить, что и требуется в вопросе, ка­кие подпонятия входят в данное известное знание, входит ли известное мне знание в качестве подпонятия в известное общее знание, каково содержание данного подпонятия, т. е. дать ему понятийное определе­ние. Другими словами, сделать все то же самое, что мы делали с воп­росом второго типа, когда переводили его в вопрос первого типа. И в принципе, как форма, выражения соотношения известного и неизвест­ного знания, в виде вопроса, не имеет никакой разницы. Различие су­ществует только в содержании концептуального знания.

Поэтому, когда я задаю себе вопрос: «Кто открыл Америку?», я этим самым сразу же перевожу определенное и истинное знание в се­рию вопросов второго типа, которые приобретают статус вопроса пер­вого типа. И в самом деле, истинное знание: «Америка открыта» можно представить в серию дихотомических вопросов, например: «Кто-то от­крыл Америку?» (да, нет), «Зачем-то Америку открыли?» (да, нет), «Каким-то образом она была открыта» (да, нет) и т. д. Все эти вопросы различны, но имеют одно общее известное, что Америка открыта. Но как только мы ответили положительно, что кто-то открыл Америку, он приобретает статус вопроса первого типа, ибо его так же можно представить в серии дихотомических вопросов: «Испанец открыл Аме­рику?» (да, нет), «Португалец открыл Америку? (да, нет) и т. д. Если мы остановились на том, что нас интересует имя человека, который открыл Америку, мы тут же задаем вопрос: «А как его имя?» Собст­венно этот вопрос и носит статус вопроса второго типа, ибо понятие в данном случае является конкретным, т. е. нам необходимо выяснить какое-то одно имя в ряду их ограниченного или неограниченного мно­жества. Таким образом, область данного знания определена, но ее сег­менты или подпонятия не известны. Этим и отличается вопрос первого типа, знание которого является существующим, т. е. оно уже есть, оно уже определено, в то время как знание вопроса второго типа всегда возможное, т. е. оно носит статус возможного знания. Мышление, со­знание человека, как мы уже говорили, переводит знание из возмож­ности в определенность. Поэтому правильнее будет говорить не о пол­ном и не полном знании, частичном и абсолютном, определенном и не определенном, а возможном и определенном знании, о знании, которое только возможно в потенциале, знании, которое осознанно и тем самым существует актуально как объективная реальность.