Никология

миров, - а есть только люди, исполняющие свой долг даже до смерти, но исполняющие его просто, от сердца, потому что как же может быть иначе? Коли приказано, так нужно сделать: вот и все. Та сила и велика, которая не сознает своего величия...» [29].

В чем же проявляется храбрость русского человека? На этот вопрос отвечает Л.Н. Толстой. Главный герой его рассказа «Набег» капитан Хлопов отличался своей простотой. В нем мало воинственного, он всегда остается самим собой, очень мало говорит, но, самое главное, целесообразно, экономно и активно действует. Сказав великое слово, Хлопов боялся «испортить великое дело... потому что, когда человек чувствует в себе силы сделать великое дело, какое бы то ни было слово не нужно» [105]. Именно в этом, считал Толстой, проявляется «высокая черта русской храбрости».

Страх и его преодоление — неизбежные спутники человеческой жизни. На любой войне были храбрые и нехрабрые (трусы). Один спо­собен преодолеть, победить свой страх, особенно в бою, перед лицом смертельной опасности, другой не может оторваться от земли, чтобы активно атаковать противника. Но все-таки среди русских и, естес­твенно, советских солдат было значительно больше смелых людей. Они создавали особый никологический фон армии. А среди храбрых обычно и трусы подтягивались. «Хочешь не хочешь, — пишет рядовой М.Г. Абдулин, - но большую роль тут играют внешняя выправка, осанка, голос... - чисто человеческое обаяние, наконец. А если твой красавец командир окажется еще и бесстрашным и находчивым в боях, за таким командиром солдаты, не оглядываясь, пойдут в любое пекло... Сталин­градцы... помнили... бой за Пять Курганов, в котором Билаонов - тогда он был начальником штаба соседнего 1036-го полка — появился среди солдат в самую критическую минуту и на самом опасном участке оста­новил отступление наших батальонов. Мы... гордо называли свой полк "билаоновским", а себя - "билаоновцами" [1].

И все-таки возникает момент, когда психика человека исчерпывает свои внутренние резервы, наступает предел возможностей солдата на войне. И не только от жестоких военных лишений: грохота снарядов, бессонницы, голода, но и от страха перед смертью, возможностью в любой момент быть убитым. «Я заметил, - вспоминает Абдулин, - кто слишком трусливо прячется, обязательно погибает. Усвоил эту примету настолько, что угадывал: "Убьет", - и редко ошибался» [2].

Среди воспоминаний, воссоздающих образ русского солдата, вы­деляются воспоминания участника русско-турецкой войны (1877 г.) А.В. Верещагина*, ближайшего соратника генерала М.Д. Скобелева. Читая его книгу «Дома и на войне», трудно оторваться от нее. В ней