- Первые (их большинство на приеме у психотерапевта) представляют слоненка игрушкой. С ней могут происходить на первый взгляд позитивные изменения, например, слоненок стал розовым из серого. Но это почти всегда коррелирует с нереальным взглядом на ребенка, от которого ожидают, что он должен быть умненьким и благоразумненьким, с тем, что человек по сути своей – игрушка в руках судьбы, марионетка, особенно, ребенок. Эта позиция ограничивает возможность спонтанной активности и самостоятельности ребенка, да и себя самого. И, конечно, гораздо хуже, если в сказке слоненок рвется, пачкается, пылится, сморщивается проколотый (был резиновый), надувной – («дутая» личность) и т.д. В этой программе реализуется пессимистическое отношения к жизни, как к постепенному или катастрофическому умиранию.
- Вторые описывают живого, реального слоненка. Это люди, которые себя воспринимают живыми, реальными. Но в их сказках у слоненка вянут уши, отпадает хобот или хвост, ломаются ноги… Это свидетельство преобладания травматического опыта жизни над созидающим. Если такую сказку сочиняет ваш ребенок, задайте ему наводящие вопросы, например: «Кто мог бы помочь слоненку?» Т.е. ребенку нужно дать понять, что вы сочувственно относитесь к персонажу, с которым ребенок себя волей-неволей отождествляет. Тогда ребенок может навести вас на полезные идеи вроде той, что мама может позвать доктора, чтобы пришить хобот, вылечить ногу…Или он ждет, что вы догадаетесь об этом сами. А если ребенок замкнется, возможно, что травмирован он именно совместной жизнью с вами, родителями. И консультация психолога вам не повредит, а, вполне возможно, исправит положение. В этом варианте восприятие себя и ребенка еще приближено к стеклянному, хрупкому, нежизнеспособному образу, но в процессе сказкотерапии на приеме детского или семейного психолога можно стать свидетелем богатых возможностей психического материала ребенка.
- И, наконец, третья категория клиентов. У них сказка оказывается очень простая – слоненок вырос. Дети могут расцветить свой вариант подробностями – выросли бивни, хобот. Помню одного мальчика 8 лет, его выросшего слоненка, который сорвался с цепи, на которой жил до сих пор. И убежал в Африку. Вспоминаете «Бармалея» Корнея Чуковского, где Танечка и Ванечка не послушались папочку и мамочку, и сбежали в Африку, где акулы, и гориллы, и большие злые крокодилы?.. А потом слоненок нашел там себе жену. И вернулся с ней к своему мальчику. У меня очень мало бывает таких историй (ничего не поделаешь – специфика кабинета), и я им очень радуюсь, потому что они являются свидетельством активной, жизнеутверждающей программы сочинителя сказки. Родители из этой группы искренне удивляются, как может быть по-другому, если прошло некоторое время. Конечно, вырос.
И вот за таких слонят не надо бояться, как за стеклянных – они живые и растущие, а, значит, как трава под сапогом – их жизнь прижала, а они схоронились, затаили дыхание на некоторое время, а потом – опять солнышко и животворный дождик и плодородная земля делают свое дело. И поднялась наша травка и заколосилась. Потому что таков закон природы, возрождающейся каждую весну.
— 116 —
|