|
Лайен – это же я. Хотя в той, другой жизни его звали как-то по-другому. Как? Не важно. Это было детское, не настоящее имя. Настоящее он узнал теперь, после многих дней пути, в конце каждого из которых он терял память и возникал вновь, как будто рожденный на свет заново. И, вновь рожденный, знал только одно - надо иди вперед. Направление было внутри. И знание того, что этот путь надо совершить в одиночестве, и никого не встретит он на своем пути, и там, куда он придет, он должен будет узнать то, ради чего он сейчас совершает этот странный путь. Вдали от всех, от всего привычного и родного. И с ним будет только луна на небе, и его длинная черная тень. И вся Вселенная, непостижимая и реальная, как ничто другое на свете. Он шел еще бесчисленное количество дней и ночей, шел, карабкался, полз, тащился из последних, иссякающих сил по бесплодной земле, умирая от жажды и заново возвращаясь к жизни, вновь восстав из сна. И однажды он увидел, что его путь близок к завершению. Это было абсолютное, совершенное место, центр Вселенной, полюс Мира. Это был слабо светящийся туманно-прозрачный кокон столь совершенной… даже не красоты, а окончательности и бесконечности. Это место завершения, свершения, окончания и начала. Мальчик, который теперь уже не был мальчиком, а взрослым мужчиной, остановился в двух шагах от кокона, и опустился на колени в молитвенном экстазе. Что сейчас он хочет больше всего на самом деле? Узнать ли ему сейчас конец и будет ли начало? Бывает ли оно после конца? Уйти, не познав? Принять посвящение, каким бы оно не оказалось? Он поднялся с колен и сделал шаг вперед. Потом еще один. Снова Колобок - жизнь после смерти Да, что вам сказать…. Прочитал я одно из своих многочисленных жизнеописаний. Диву даешься, как такое в голову приходит. Или это из какого-то не очень параллельного мира Колобок. У меня все по-другому было. Тут, понимаешь, сплошной героизм на каждом шагу: и от того ушел и от этого, и аж от самой Лисы хитрющей укатился. Можно подумать, так это легко. А у меня лично было так. Испекла меня бабка в виде футбольного мяча. Чтоб деду угодить - он в молодые годы в полузащитниках бегал, и сейчас ни одной игры по телевизору не пропускает. Ну, а я с окна-то соскочил и покатился. И вот тут-то все и началось. Увидел меня заяц, обрадовался: "Мячик!" И давай пинать. Пинал-пинал-пинал-пинал, все бока мне отбил, а тут еще волк с медведем подкатывают, зайца, понятное дело, в воротах ставят. И давай его мочить по очереди. Меня, значит в зайца пулять. Заяц старается, ловит меня, да не всегда получается у него. Как врезался я в дерево, ну думаю, видно, конец мне. Не выдержал я, взмолился: "Я Колобок, Колобок, я по коробу метен, по сусеку скребен, на сметане мешон….". Они на меня посмотрели так недоверчиво, медведь пнул еще с разных сторон, волк понюхал, заяц лапкой поколупал, и вынесли приговор: несъедобен, но для футбола еще сгодится. — 113 —
|