|
А вот он несется изо всех сил по степи, он – конь, мощный и дикий, несет на себе всадника, которого хочется стряхнуть. Вдруг впереди препятствие (дверь?), блеск металла (ручка?), все рушится. Темнота. Ослепительно-белая постель, его маленькая сестра с повязкой на правой брови, пропитанной ярким пятном крови. И крик отца: «Ты не уберегла ребенка!». Мать, плачущая и оправдывающаяся. И он, которого нет сейчас. Он смолчал тогда или сознался, что это он нес на себе сестру? Не помню… Ничего больше не помню. А, может, ему приснилось все это? Да, кажется, отец так и сказал матери, что сыну это просто приснилось. Фактом осталось ярко-алое пятно на лице сестры и ужас матери. Он сидит с тетрадкой и карандашом. Тетрадка с полями в аккуратную клеточку. Он пишет письмо, выводит какие-то каракули, еще не познав грамоты, и произносит вслух: «Здравствуй, бабушка, как поживают твои курочки?». Родители смеются. Он видит маленький ярко-зеленый домик, который он держит в руках и называет гаражом. Это непонятно что, но в нем кто-то может жить. И этим кто-то становится юркая зеленая ящерка, которую отец ловит в степи. Степь – это много сухой и желтоватой травы под сетчатым забором. И там живут ящерки. Отец бьет мать. Это страшно. Она кричит, умоляет его не трогать, но он продолжает страшно кричать и бить. Мальчик и его сестра сидят в темном шкафу, прижавшись друг к другу. Пока все не прошло. Но это неизвестно. Дальше ничего нет. Он рассказывает родителям сон про дяденьку, темного дяденьку, который прятался под скатертью обеденного стола. Отец страшно смотрит на мать и говорит о том, что это вовсе не сон, и мальчик рассказывает то, что видел сам. Мальчик хочет доказать, что это сон, сон, сон (!!!), но его не слышат. Дальше опять ничего, ничего. Когда он открывает глаза, место уже другое. Пустыня вдруг кончилась. Кажется, это бабушкин дом в деревне. Только сейчас тут никого нет. Маленький бревенчатый, в одну комнату, домик, весь темный от древности. Бревна в продольных трещинах, в пазах между ними пакля. Под крыльцом – «домушка», в которой играла сестра в куклы с подружками. А вот его конь - крепкая палка. Неужели это он? Да, тот самый, которого он так любил давно-давно. Они все скакали тогда на конях по цветущим громадным лугам, гикая и посвистывая, прямо к лесу, или к пруду, где раскачивались на ветвях ивы прямо над водой, а потом находили белые цветы мыльницы и мыли свои чумазые руки, дивясь тому, что цветы пенятся, как мыло. А потом ловили на самодельные удочки карасей из этого пруда, с гордостью тащили их потом домой в маленьких ведерках, а бабушка жарила их на черной чугунной сковородке прямо в зеве печи, в которой полыхал огонь. — 112 —
|