|
Поскольку в скальдическом стихосложении существовали довольно сложные законы и приемы, то естественно предположить, что кто-то где-то этому обучал. И поэтическую науку требовалось постигать сравнительно долго. Однако об этом нам ничего не известно. В сагах рассказывается о чудесных случаях обнаружения в себе скальдического дара или же просто упоминается о нем как об одном из умений человека. Скальдическое искусство (как и колдовство) часто воспринималось как мастерство сродни ремесленному. Материал поэзии превращался в стихи посредством специальных приемов. Проводят даже некую аналогию: обязательным элементом зооморфного орнамента (зве- ЗЮГалина Бедненко. Школа рун риного стили) тех времен была так называемая «пле.-тенка». Вот эти переплетающиеся узоры напоминают и узоры хитросплетений скальдических стихов. Такие черты скальдического стиля обнаруживаются, например, в эддической «Песни о Хюмире». Для того чтобы воспринимать скальдические стихи, от слушателей также требовалась некоторая подготовка. С принятием христианства люди забывали и языческую мифологию, на нюансах смысла которой могли строиться скальдические стихи и образы. Стихи следовало не только понять, а иной раз и запомнить. В «Пряди о Халли Челноке» рассказывается о том, как этот скальд, явившись к английскому конунгу Харальду Гудинасону (последнему «викингскому» конунгу в Англии), спел ему хвалебную песнь, в которой не было никакого смысла и которую никто не понял, но, тем не менее, ее сочли хорошей, совсем как в сказке про голого короля. Не поняв смысла песни, но будучи обязанным заплатить за нее, конунг велел посыпать голову скальда монетками и дать ему столько серебра, сколько останется у него в волосах. Но скальд выбежал к пристани, обсмолил себе волосы и вернулся — естественно, все монетки прилипли к волосам. Ни запомнить, ни повторить эту песню никто не смог, однако исландский скальд чрезвычайно радовался своей выдумке: и конунга чужеземного надул, и серебро получил. Когда его собственный конунг Харальд Суровый спросил, сочинял ли тот стихи для других скальдов (а такая поэтическая неверность скальда сродни измене любимой женщины), Халли Челнок радостно поведал, что обдурил английского конун--га. А плохо сочиненные, неудачные стихи не только не могли прибавить конунгу славы и удачи, но и лишили его значительной ее части. Скальдические стихи не были предназначены для по-") вествований. В них больше описывается состояние, нежели действие. Более повествовательной поэзия становится лишь после христианизации, возможно под-влиянием рассказов о континентальных святых и каких-то других факторов. — 175 —
|