Русские руны

В 2003 году вышла первая половина моей книжки «Руница и тайны археологии Руси», поскольку вся книжка составила бы 49 печатных листов, а это с коммерческой точки зрения невыгодно. Поэтому вторую половину я переработал и сдал в это же издательство под названием «Тайные руны древней Руси» (Чудинов 2003-1). Но работал я с увлечением над другой книгой, которая, по мере созревания, показалась мне весьма интересной и важной в гуманитарном плане - «Священные камни и языческие храмы древних славян», которую я отдал в издательство «Фаир». Я предположил, что книга может стать бестселлером.

Новым результатом в научном плане стало то, что хотя я и знал по ряду данных, что кириллица существовала за много тысяч лет до Кирилла, скажем, в античности, но что она была широко представлена еще в палеолите - не знал. Кроме того, впервые прочитанные короткие тексты я смог применить для реконструкции структуры языческого храма на всех этапах его развития.

Осенью я ездил по приглашению эпиграфистов в Любляну (Словения), где сделал два сообщения, одно - о рунице, другое - о картах святого Евсе-вия. Там было много интересных неформальных встреч, и там же я получил большой материал для дальнейших исследований. Оба мои доклада были опубликованы (Чудинов 2004- 7 и -8).

На Новгородском семинаре в МГУ, где академик В.Л. Янин предлагал делать выступления, сдал тезисы и я. Однако руководитель семинара профессор Е.А. Рыбина, противореча своему шефу, в довольно грубой форме сказала, что мне она выступить не позволит, поскольку она хорошо знакома с содержанием моих работ - я занимаюсь чистым фантазированием. Ломиться в закрытую дверь я не стал. Уж кого-кого, но ее я прекрасно понимаю: она доказывала, что так называемые «торговые марки» Новгорода сами новгородцы заимствовали из Германии, где они впервые появились в городе Любеке. Я с этим не спорю, но с удовольствием читаю эти марки, как и прочие надписи руницей, не только в Новгороде, но и в Любеке, который первоначально был славянским. Разумеется, все надписи - и в Любеке, и в Ревеле, и в Новгороде - звучат по-русски. Теперь мне стало окончательно ясно, что все обвинения меня в «фантазиях» - это единственный способ научного выживания «специалистов». Ведь если бы проф. Рыбина дала мне слово, я бы убедительно показал, что король-то голый. Теперь мне стала понятной и тактика моих оппонентов: всячески избегать открытой научной полемики.

За этот год поставил на сайт Академии тринитаризма 5 новых статей (Чудинов 2003-2...-6).

2004 год. В начале года я закончил и сдал в издательство «Наука» свою книгу «Руница и руничные надписи средневековой Руси», объемом, как мне казалось, в 60 печатных листов. В отличие от других издательств, тут существовало специальное подразделение по приему рукописей, которое, сделав ряд замечаний, все-таки приняло мой манускрипт. Однако дальше пошли какие-то странности и нелепости, которые отсутствуют в других издательствах. Сначала по их меркам оказалось, что в рукописи не 60, а 100 печатных листов, поэтому решили снять последнюю часть, где я подробно рассказываю о своих исследованиях. Затем Научный совет по мировой культуре письменно разрешил мне увеличение объема до 100 печатных листов. Потом редакторы сказали, что я пишу не так, как им бы хотелось, и потребовали дополнительных рецензий, которые я им представил. Но дальше оказалось и этого мало. У меня сложилось впечатление, что вместо работы над рукописью редакция думала о том, как бы ужесточить требования к автору. Осенью РАН в пылу борьбы с концепцией академика А.Т. Фоменко принимает решение об еще большем ужесточении рецензирования. Теперь от меня требуют двух рецензий уже от академиков РАН. Пока я начинаю решать это как чисто технический вопрос - с кем можно встретиться и обсудить мою рукопись, - ситуация еще более накаляется. Теперь решение о печатании уже готового труда - своевременно запланированного Научным советом, написанного, сданного, отрецензированного, - должно принимать Отделение РАН за подписью академика-секретаря. Если по каждой рукописи проводить означенные мероприятия, то очередь сразу растянется на много лет вперед. Я слышал, что РАН - довольно бюрократическая организация, но чтобы настолько, никогда не предполагал. Теперь я понял, чего боятся мои оппоненты: если они вдруг признают существование руницы, не видать им публикаций в издательстве «Наука», как своих ушей. Очевидно, другие издательства их не устраивают.