|
Однако само происхождение слов «архаика» и «первобытный» указывает на «старшинство», «главенство», «ведущее положение», «первенство». «Древность» указывает на древо, стержень и центр мироздания. Говоря о первобытных людях, мы в первую очередь ведем речь не столько о первых человеческих обществах, сколько о тех, кого иногда называют «примитивными» народами. Называть такие народы и этнические группы «примитивными» в корне неверно поскольку, как писал Леви-Брюль, «хотя установления и верования этих обществ отличны от наших, люди, в них живущие, не более примитивны, чем мы»[4]. Ценность и важность первобытной сокровищницы хорошо понимал выдающийся мыслитель Карл Гюстав Юнг, основоположник аналитической психологии. Он писал: «Я использую термин «первобытный» в смысле «первичный», «исконный» и не привношу сюда никакого оценочного суждения. Также когда я говорю об «остаточной» первобытности, то вовсе не имею в виду, что это состояние рано или поздно придет к своему концу. Напротив, я не вижу никаких причин, почему оно не должно оставаться до тех пор, пока существует человечество».2 Такое трепетное отношение к первобытному сознанию вовсе не случайно. Архаика дала жизнь всем без исключения традиционным мировым и локальным религиям. Без мифов, легенд и архетипов древности не было бы ни поздней философской рефлексии, ни психологии и прочих дифференцированных гуманитарных наук. Поэтому для понимания поздних религий, со своей спецификой и «трудными местами» в священных писаниях, не поддающимися порой разумному истолкованию, знание архаических истоков и шаманских «паттернов» — настоящий золотой ключик к волшебной двери в мир религий. В психологическом аспекте все мы носим в себе как коллективное сознание, так и коллективное бессознательное. А их истоки как раз и лежат в первобытном обществе, с его «коллективными мистическими представлениями», с его participation mystique, или mystical participation — мистическим соучастием, которое предшествует и сопутствует всей ментальной, интеллектуальной и эмоциональной жизни любого отдельного представителя вида, то есть индивида. «Член племени, тотема, клана чувствует свое мистическое единство со своей социальной группой, свое мистическое единство с животными или растительным видом, который является его тотемом, свое мистическое единство с душой сна, свое мистическое единство с лесной душой и т.д.»[5]. У африканцев до сих пор сохранилось это древнее чувство «мистического соучастия». Это понятие обозначается у них как «убунту». Это слово из диалекта Банту' (произносится как uu-Boon-too). В культуре южноафриканских народов Коса (Xhosa) и Зулу (Zulu) «убунту» означает: «Я существую, потому что мы существуем». — 15 —
|