|
Другой класс не вымарал, но и не прочел. Третий класс прочел, но не понял смысла и удовольствовался словами,— записывают, запоминают и говорят: «Мы не ведем речь о науке суфизме и познании», а между тем они в самом корне непризнания этого. Все сказанное происходит оттого, что учение это есть «красная сера», а она дорога: если ее добыть, она философский камень, и крупинка ее превращает большое количество меди и бронзы в червонное золото... И ранее этого невежды в этой науке точно так же поступали с книгами шейхов. Когда те сокровищницы тайн божественных попадали им в руки, они смысла их не постигали и бросали их в руки невежественных шапочников и отдавали грязным переплетчикам, а те из них делали подкладки для шапок и переплеты для собрания стихотворений Абу-Новаса и шуток Джахиза: когда царский сокол садится на стену дома какой-нибудь старухи, ему неизбежно подрубают крылья. Всеславный Господь привел нас жить в такое время, когда люди страсть наименовали законом, и искание почестей, главенства и гордыню — достониством и знанием, и притворство людское — почтительным страхом, и затаение злобы в сердце — кротостию, и грубый спор — мирной беседой, и враждование и слабоумие — величием, и лицемерие — отречением от мира, и пожелание — сознательным стремлением, и бред природы — познанием, и движения сердца и надежды плотской души — любовью, и уклонение от истины — бедностью, и отрицание — чистотою, и безбожие — исчезновением в Боге, и оставление закона Пророка — настоящим Путем, и беды, чинимые людьми времени — (должными) отношениями: люди настоящего смысла среди них сокрылись, и они взяли верх, как в первый промежуток беспророчия родичи пророка Мухаммеда и дом Мервана. Как хорошо выразился Абу-Бекр-ал-Васити: «Он (Господь) поразил нас временем, в котором нет ни правил правоверия, ни нравов периода язычества, ни постановлений мужей доблести!» К такого же рода мыслям Джуллаби возвращается и в другом месте своего труда, когда говорит: «В это (наше) время Господь наибольшую часть людей закрыл покрывалом от этого учения (суфизма) и приверженцев его и тонкость этого учения скрыл от людских сердец. Некоторые думают, что это — просто упражнение в наружном благочестии без внутреннего созерцания, а другие полагают, что это есть некое ухищрение и некая форма без какой бы то ни было сущности и основания до такой степени, что с видом шутников и и богословов, обращающих внимание только на внешность, они взялись за полное отрицание суфизма и удовлетворились сокрытием этого учения. Простой народ стал им подражать и вырвал из сердца своего искание внутренней чистоты и забыл учение предков и сподвижников Пророка». — 58 —
|