|
В рядах названной «хорасанской рати» часто появлялся с юга Персии, из Шираза, ученик известного Абу-Абдаллаха Мухаммед б. Хафифа, Ибн-Бакуе, он же «Горный Старец», который всего на один год пережил старца мейхенейского и о котором ничего не говорят ни Кушейри, ни Джуллаби. Его восторженное собрание стихотворений довольно убедительно противоречит оскудению суфизма. Если сказанное справедливо, то как же понимать «отрицательные» предисловия Джуллаби и Кушейри? Мне кажется, что это или своего рода довольно обычный на Востоке литературный прием, или что обоим авторам, убежденным поклонникам и радетелям суфизма, хотелось, «чтобы до этого учения хватали руки всех людей времени, а не одних избранников Божиих», как выразился Джуллаби,— желание очень почтенное и понятное, но едва ли где-нибудь на земном шаре и когда-либо осуществившееся: как бы ни были распространены законы какого-нибудь учения, всегда будут и лица, ему не сочувствующие, и случаи его извращения или неправильного толкования. Из слов самого же Джуллаби, вступительных к главе о позднейших выдающихся суфиях, видно, что учение суфизма не только не иссякло в его время, но и не могло иссякнуть. «Знай, что в наше время есть люди, которые не в силах выносить подвижничества; они без подвижничества домогаются главенства и полагают, что все приверженцы суфизма им подобны. Когда они слышат слова почивших и видят их превосходство и читают про их деяния и смотрят на самих себя, то видят себя от всего этого далекими; у них нет возможности сказать: «мы — не они» и они говорят: «в наше время таких людей не осталось». Такие слова с их стороны вздор, потому что Господь никогда не держит земли без «доказательства» и этой общины мусульманской без святых, как выразился Пророк: «Никогда община моя не будет лишена такого класса людей, которые держатся добра и истины, до дня Страшного суда». Труд «Раскрытие скрытого...», по замыслу автора, предназначенный для полировки «сердец, которые пленены под покровом качеств, но в которых живет сущность света Истины, должен был удовлетворять и запросившего и всех «стремящихся на путь» настолько, чтобы для них не было необходимости, по крайней мере, по некоторым вопросам, обращаться к другим сочинениям. Нельзя при этом не пожалеть, особенно ввиду утраты более ранних трудов Джуллаби, к которым он все-таки отсылает читателя, что он неоднократно, почти в каждом отделе и каждой главе, настойчиво заявляет, что «его правило в этой книге — краткость», и опасается излишнего роста книги. Впрочем, в некоторых случаях недостаточная пространность и полнота автора вытекала не из его нежелания, а была прямым последствием той неблагоприятной обстановки, при которой ему приходилось работать над этой книгой: он находился в пределах Индии (в городе Лехапур Мультанской области, как ближайше определяют две новейшие рукописи) «задержанным среди неродственных, т. е. другого сорта, чем он, людей», тогда как разные книги и необходимые при работе пособия оставались в Газне (ныне Лехапур и Мултан находятся в Пакистане.— Л. Я.). — 61 —
|