|
Патриарх Константинопольский Сисинний вызвал Симеона к себе, убедился, что в его мыслях нет ничего крамольного и «не православного», и хотел строго наказать взбунтовавшихся монахов, вплоть до ссылки. Но Симеон со слезами умолял не применять к ним сурового наказания, и Патриарх согласился просто на удаление бунтарей из стен монастыря Святого Маманта. «Из них одни стали оглашенными при церквях, других разбросало по разным монастырям, а все наихудшие и ничтожнейшие рассеялись, кому куда случилось», – пишет Никита. И при этом сообщает удивительный факт: Симеон приложил немало усилий, чтобы постепенно возвратить всех своих обидчиков в монастырь. Игумен «смиренно с каждым в отдельности общался, с любовью беседовал, просил вернуться и простить его, как если бы скорее он их обидел, а не был обижен ими». В монастыре Святого Маманта у игумена Симеона было много преданных учеников, общего с ним духа и образа мыслей. Об одном из них, монахе Иерофее, рассказывают, как однажды его пригласил к себе некий богатый константинопольский патриций и почти силой вручил кошелек с золотом. Иерофей снял свой головной убор, положил в него кошель и всю дорогу нес подарок на вытянутой руке, чтобы даже не прикасаться к золоту. А в монастыре, разыскав игумена Симеона, «вывалил кошелек с золотом ему в руки» и только тогда вздохнул спокойно. При Патриархе Константинопольском Сергии II, то есть после 999 года, Симеон добровольно оставил игуменство, поставив на свое место ученика Арсения. Обитель Святого Маманта к тому времени процветала, держась устоев «священных студитов, по облику ее и делам, по самому одеянию и нравам». Симеон же, стремясь к безмолвию, поселился в своем монастыре в маленькой келье, практически затворником. Но и здесь его не оставляли в покое «внешние люди». Против Симеона открыто выступил бывший митрополит Никомидийский Стефан, обвинив, что в монастыре он чрезмерно почитает своего духовного отца, к тому времени давно почившего. В день памяти старца Симеона Благоговейного в монастыре Святого Маманта ежегодно устраивались торжественные богослужения, на которые собирались многие горожане. По просьбе игумена была написана икона Симеона Благоговейного, а также житие святого старца, многочисленные «гимны», «похвалы». И теперь Симеона обвиняли в том, что он прославлял своего духовного отца, который не был официально канонизирован, как святого. Обвинитель Симеона, назначенный митрополитом Никомидийским, по какой-то причине в 976 году оставил свою епархию и перебрался в Константинополь. Благодаря «широте образования и благоподвижности языка» Стефан без труда вошел в ближайшее окружение патриарха и императора. Этот человек, гордый своей ученостью, как его называет автор жития, «премудрый синкелл» (высокий титул, который имели лишь представители высшей духовной знати) был полной противоположностью погруженного в себя Симеона. — 88 —
|