Психотерапевты о психотерапии

Думаю, это было мое второе крещение. Странно, что агрессия, враждебность и воинственность способствовали созданию среды, в которой я научился восхищаться человеческой природой и своей собственной тоже.

— Первая Ваша профессия имела отношение к церкви?

— К церкви?

— Я думал, Вы были священником ...

— Нет, ничего подобного. Но очень интересно, что вы сделали эту ошибку. Мне часто приходят письма, адресованные преподобному Брайану Торну. Но я никогда не был священником.

— Но, судя по всему, это распространенное заблуждение...

— Да, да, мне, наверное, стоит рассказать поподробнее. Я писал об этом. Не так давно у меня вышла книга “Се человек” — размышления психотерапевта о чувствах к Христу. В этой книге я писал о своем детском опыте сразу после войны, довольно странном, о том, что случилось со мной в Страстную Пятницу, когда я играл в крикет в разрушенном парке. Не буду вдаваться в подробности, но просто замечу, что это было очень важное событие в жизни мальчика, поворотный момент. Он остался краеугольным камнем для меня на всю жизнь. В принципе, то, что я пережил в Страстную Пятницу, говорило о том, что самое главное для человека — пытаться любить. И кроме того, пытаться получать любовь, когда ее предлагают. Уверен, что в то время я не формулировал это подобным образом. И все же, теперь мне кажется, что тогда я понял нечто очень важное, и это не покидало меня никогда.

— Не могли бы Вы рассказать поподробнее?

— В 1946 году я играл в крикет. Или... Да, мне было девять лет. Около 4 часов. Страстная Пятница. Тогда я, вообще-то, не придавал этому особого значения, хотя имел представление об основных положениях христианства и, следовательно, знал, что Страстная Пятница — очень важный день: распятие Христа в христианстве занимало центральное место.

Итак, мы играли в крикет в парке, когда я увидел большую процессию, шествовавшую по улице вдоль парка. Это называлось процессией свидетельства — с распятием, духовенством, хором и прихожанами. Процессия, идущая по улицам и как бы говорящая: “Сегодня очень важный день”. Не знаю почему, но в этот момент меня переполнило особое чувство.

Я сразу побежал, бросив крикет. Просто кинулся в спальню. Совсем не помню родителей в тот момент — были ли они дома, не знаю. Но я поднялся наверх, в спальню, и рыдал, рыдал, рыдал, очень долго. У меня сложилось твердое убеждение, что пережитое мной имело какое-то особое значение. Что это было явлено, если хотите, лично для меня. И важнее всего было, что я мог доказать свою любовь к близким. Именно это и делал сам Господь, и это нелегко, потому что любовь приносит человеку боль и страдания.