|
Я заметил, что у многих из моих клиентов возникли проблемы с пониманием того, что им говорят. Они обычно отвечали на то, что хотели услышать. Мы провели несколько однодневных семинаров, и это возымело прекрасный эффект. Мне кажется, психотерапевты хотят ассоциироваться с различного рода “ологиями” и организациями. Они хотят быть членами Британской ассоциации психологического и психодинамического консультирования. И, возможно, быть членами того направления внутри нее, которое защищает права женщин, инвалидов или кого-либо еще. Они стремятся к тому, чтобы люди работали сугубо в рамках традиции, которой привержена Ассоциация. Я не уверен, что через некоторое время не получу писем от Ассоциации гуманистической психологии с возмущенным вопросом: “Как вы осмелились прибегнуть к услугам психоаналитика?” А может, и не получу, поскольку эта Ассоциация должна быть более либеральной. Скорее, мой психотерапевт получит письмо с вопросом: “Как вас угораздило взять этого нелепого гуманиста?” По правде говоря, я думаю, что это ерунда. У меня были клиенты, которые приходили и заявляли: “Я хочу пройти психоаналитическую терапию. Я хочу лечь на кушетку и чтобы вы были моим психоаналитиком”. Одна моя клиентка именно так мне и сказала. Мне показалось это совершенно удивительным. Не знаю, получила ли она что-нибудь от этого. В конце концов, поскольку она хотела пройти курс в Тэви (Тэвистокский институт), ей пришлось закончить работать со мной и пройти курс психотерапии с кем-то в Тэви. Я не против того, чтобы иногда поработать с клиентами вне моего кабинета. И не возражаю, чтобы клиенты знали: я нормальный человек, у меня нормальная жизнь. Я могу менять свои методы работы. Кому я действительно предан, так это людям, с которыми работаю; многие знают, что меня часто критикуют за отсутствие границ, смеются, когда я отвечаю кому-нибудь “Нет”, и говорят: “Ты вообще-то не имеешь ограничений, Дерек”. Думаю, что у меня очень четкие и надежные границы. Мне кажется, я очень много работаю над собой, и именно это дает мне возможность чувствовать себя уверенным в достаточно широких границах. Я никогда не спал со своими пациентами. Никогда не крал у них денег. И вообще, никогда не находился в столь неприятной ситуации, когда берешь деньги и взамен не предлагаешь услуг, которые стоят того. Я часто терял сон, думая о том, правильно ли работаю, и всегда пытался, по мере возможностей, сфокусироваться на проблемах клиента. И если нужно, в конце сессии могу пригласить его к себе на кухню выпить чашечку кофе и не буду чувствовать, что ломаю какие-то психотерапевтические границы. Одна из моих клиенток как-то приехала довольно неожиданно. Я был дома. Мы оказались на кухне, и, не помню точно в каком контексте, я заметил: “Вы выглядите немного бледной”. Она ответила: “Я со вчерашнего утра ничего не ела”. Я предложил: “Нам, наверное, стоит перекусить”. В итоге я приготовил омлет, и она позже рассказывала мне, что это было одним из самых важных событий в ее жизни. Я уверен, большинство людей скажет, что это довольно странное поведение для терапевта. — 23 —
|