Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Я.Л. Морено

Если человека, которому было нанесено оскорбление, уже нет в живых, то психодраматическое искупление вины, особенно если речь идет об одном из родителей, может иметь еще большее значение. Оно сводится к акционально-катартическому примирению с интроектом и описывается в следующем разделе.

Расширение сознания в отношении внутренней реальности

В этой главе мы подробно остановимся на расшире­нии сознания в отношении внутренней реальности чело­века. Оно достигается в психодраме через изображение сновидений, фантазий, представлений и галлюцинаций. При изображении на сцене лежащие в их основе интра- или экстрапсихические процессы переживаются протаго­нистом «телом и душой» и в качестве осязаемого явле­ния перемещаются в область сознательного обсуждения.

В пространстве переживаний, относящихся к этой до­полнительной реальности, пересекаются также миры экстра- и интроверта. Экстраверт получает в этой реаль­ности доступ к «царству образов души», в то время как интроверт, даже — как крайний случай — больной ши­зофренией, возможность придать на сцене интрапсихическим образам и содержаниям вид внешней реальности. Он может их пощупать, поговорить с ними, услышать их доносящиеся извне голоса и, поменявшись с ними роля­ми, понять их значение в своей интрапсихической драме. После психодраматической игры протагонист — как правило, к своему великому удивлению - убеждается в неподдельном сочувствии со стороны участников груп­пы. Если до психодраматической игры они были ему в общем-то чужими, то после нее их участие или волнение сразу же позволяют ему увидеть в них близких людей, у которых можно найти понимание, и даже друзей. Такое переживание человеческой близости и тепла уже само по себе представляет ценность для одиноких шизоидов или отгороженных от внешнего мира больных шизофренией.

Сон в психодраме

При психодраматической работе со сновидениями клиент до игры ничего или почти ничего не должен рас­сказывать психодрамотерапевту. Иначе вербальное пред­восхищение может снизить спонтанность и глубину воз­действия психодраматического изображения. Вместо это-го ведущий психодрамы просит протагониста представить на сцене реальную спальню. Там, где стоит его кро­вать, протагонист ложится на пол. Сцена слегка затемне­на. Протагонист закрывает глаза. Он сосредоточивается на приснившемся образе и описывает увиденное. Как только он начинает действовать в заново сфокусирован­ном сновидении или как только в нем появляются новые персонажи, «сновидца» просят изобразить приснившееся событие на сцене. Как и в любом другом виде психодра­мы, он выбирает из группы тех участников, которые бу­дут изображать действующих лиц своего сновидения, за­тем расставляет на сцене воображаемые декорации и приступает к воспроизведению сна в психодраме. Оно заканчивается на том же самом месте, что и само снови­дение. Иногда бывает, что из сновидения оно незаметно превращается в сон наяву. Сон или его продолжение мо­гут выйти на уровень реального или остаться в символи­ческом. И в том, и в другом случаях могут возникнуть непредвиденные впечатляющие сцены. При таких обсто­ятельствах оборудованная перед игрой на сцене спальня оказывается важным подспорьем для возвращения про­тагониста в дневное сознание. Он снова ложится в свою постель, с закрытыми глазами вместе с дублем мысленно созерцает приснившийся образ, открывает глаза, отки­дывает шторы и возвращается в реальность дня.