Психология бессознательного

с) Некий профессор говорит на вступительной лекции: „Idi bin

1 «Я ищу еще место на послеобеденное, пардон, на дообеденное время».

236

nicht geneigf (geeignet), die Verdienste meines sehr geschatzen Vorgangers zu schiTdern" («Я не склонен (вместо «не считаю себя способным») говорить о заслугах моего уважаемого предшест­венника»),

т) Д-р Штекель говорит даме, у которой предполагает базедову болезнь: „Sie sind um etnen К г о p f (Kopf) grofier als ihre Schwester" («Вы зобом (вместо «головой») выше вашей сестры»). При психо­терапевтических приемах, которыми я пользуюсь для разрешения и устранения невротических симптомов, очень часто встает задача: про­следить в случайных на первый взгляд речах и словах пациента тот круг мыслей, который стремится скрыть себя, но все же нечаянно, самыми различными путями выдает себя. При этом обмолвки служат зачастую весьма ценную службу, как я мог бы показать на самых убедительных и вместе с тем причудливых примерах* Пациентка говорит, например, о своей тетке и неуклонно называет ее, не заме­чая своей обмолвки, #моя мать» или своего мужа * мой брат*. Этим она обращает мое внимание на то, что она отождествила этих лиц, поместила их в один ряд, означающий для ее эмоциональной жизни повторение того же типа. Или: молодой человек 20 лет представляет­ся мне на приеме следующим образом: «я отец NN, которого вы лечили — простите, я хотел сказать: брат; он на четыре года старше меня», Я понимаю, что этой своей обмолвкой он хочет сказать, что он* так же как и его брат, заболел по вине отца, как и брат, нуждается в лечении, но что нужнее всего лечение — отцу. Иной раз достаточно непривычно звучащего словосочетания, некоторой натянутости выра­жения, чтобы обнаружить участие вытесненной мысли в иначе моти­вированной речи пациента.

Как в грубых, так и в более тонких погрешностях речи, которые еще можно отнести к ряду обмолвок, фактором, обусловливающим возникновение ошибки и достаточно объясняющим ее, я считаю не взаимодействие приходящих в контакт звуков, а влияние мыслей, лежащих за пределами речевого намерения. Сами по себе законы, в силу которых звуки видоизменяют друг друга, не подвергаются мной сомнению; мне только кажется, что их действия недостаточно для того, чтобы нарушить правильное течение речи. В тех случаях, ко* торые я тщательно изучил и понял, они представляют собой лишь готовый механизм, которым с удобством пользуется более отдален­ный психический мотив, не ограничивая себя, однако, пределами его влияния. В целом ряде замещений эти звуковые законы не играют при обмолвках никакой роли. В этом мои взгляды вполне совпадают с мнением Вундта, который также предполагает, что условия, определяющие обмолвки, сложны и вы­ходят далеко за пределы простого взаимодействия звукоа.