|
Но сын чувствовал, что упущено что-то, что он мог описать только как недостаток некоторой формы культурного сознания. Он сказал: «Мой отец в действительности вообще не знал культурную жизнь. Всякий раз, когда мы ходили в театр, или на концерты, или в музеи, или в церковь, он не имел своего собственного мнения и, вероятно, никакого реального опыта в этом плане. В конце у него не было религиозных интересов, необходимо проявляющихся в пожилом возрасте, хотя моя мать была естественным образом религиозной женщиной со значительными интеллектуальными способностями. Он иногда беспокоился по поводу своей физической слабости и в пожилом возрасте позволял, чтобы ему читали практики христианской науки, но никогда не выражал никакого намерения признать ее как удовлетворяющую его религию. Этически он был безупречен, и о его моральности соседи отзывались в сентиментах о христианской любви. Но я удивляюсь, почему он никогда не выражал собственных религиозных чувств.» На таком фоне этот мужчина рассказал мне сон: Мой отец не присутствует во сне, но все происходит в одной из тех пещер, которые он исследовал много раз в поисках драгоценных металлов. Пещера напоминает мне один покинутый туннель близ Вирджинии, куда однажды отец меня взял. В те времена он рассказывал мне увлекательные истории о Comstock Lode и мужчинах, которые раскапывали его, многих он знал в молодости. Идя по туннельной пещере, я набрел на нечто огромное, погруженное в серо-желтую землю, в которой это нечто пролежало несчетное количество лет. Это было яйцо динозавра. Я был очень удивлен, и вместо того, чтобы думать о нем как об ископаемом, я размышлял, не содержит ли он все еще живой эмбрион, который может вырасти, пробуждая животное вырваться из скорлупы несмотря на то, что яйцо пролежало здесь много веков. Этот сон произвел на него сильное впечатление, потому что яйцо динозавра давало ему чувство, что оно относилось к нереализованному потенциалу его отца в достижении некоторого типа культурного сознания, особенно религиозного типа. Но он удивлялся, почему оно приняло столь нелепую, гротескную форму. Дальнейшее обсуждение семьи этого человека открыло некоторые интересные факты, которые привели меня к заключению, что его отец никогда не развивал в себе самом никакую культурную установку, особенно религиозную позицию, потому что его собственный отец и другие члены семьи с обоих сторон были слишком заняты физическим трудом, необходимым для обустройства пионерских общин на Диком Западе. Культурные проблемы не касались их и были отданы тем женщинам, которые имели возможность занимать себя подобными вещами. Жизнь этих мужчин с реальными, практическими и политическими проблемами была погружена в сумерки и текла размеренно год за годом. Они любили соревнования и выходили на них с азартом. Технологический прогресс был единственным, что их реально интересовало; и многочисленные увлекательные возможности, даваемые его развитием, практически целиком заполняли их время. Только простые радости и огорчения семейной жизни представляли собой ту культурную жизнь, в которой они нуждались. — 27 —
|