|
Даже когда существует либидозная связь с объектом, она может поддерживаться с помощью стремления к страданию, выраженному в форме потребности в наказании, особенно когда объект недостижим по внешним или внутренним причинам. Иногда пациент принимает на себя чужое чувство вины и страдание становится единственным связующим звеном между ним и человеком, которого он прежде любил «Мы берем на себя чужие грехи». Хотя на практике не всегда можно отделить чувство вины от потребности в наказании, однако можно сказать, что чувство вины - это тоска по потерянному - Как это ни парадоксально даже женский мазохизм иногда представляет собой отрицание страха кастрации и заканчивается агрессией. Пациент-мазохист просил проституток бить его хлыстом. Когда он возбуждался в достаточной степени, он забирал хлыст у проститутки, ставил его в угол, а затем агрессивно и яростно совокуплялся с ней. Когда я сумел объяснить пациенту что он пытается доказать женщине, что не у нее а у него есть пенис, он осознал, что все это напоминает ему цирковое представление, в котором девушка бьет хлыстом лошадей, но все равно остается прекрасной и желанной женщиной. Часто ему вспоминалась его мать, угрожающая ребенку вытянутым указательным пальцем. Этот образ всегда сопровождался ненавистью к ней (уничтоженному) объекту, а потребность в наказании представляет собой желание снова проявить агрессивность по отношению к эго субъекта, а искупление - это исполнение этого желания. Таким образом, чувство вины находится на службе у неудовлетворенного объективного либидо, а потребность в наказании - в эротизированных деструктивных инстинктов, направленных против эго субъекта. В чувстве вины доминирует желание уничтожить запретную мысль или действие. В потребности в наказании эти мысли и намерения реализуются, и эти действия повторяются, однако направленны они не на объекты во внешнем мире, а на само эго. Вина и искупление тесно взаимосвязаны. Нельзя сказать, что потребность в наказании - это результат чувства вины, поскольку нельзя представить себе одно без другого, у них общие истоки в истории развития. Только при одном заболевании доминирует чувство вины, а при другом - потребность в наказании. При истерии поддерживается генитальная организация и присутствует стремление к объекту, хотя оно и подавлено, и чувство вины доминирует в форме раскаяния, тоски и страха потерять любовь. При обсессивном неврозе генитальную организацию заменяет анально-садистская, однако человек все еще стремится к объекту, и тут доминирует саморазрушительная потребность в наказании. При меланхолии же объект либидо потерян и деструктивные инстинкты направляются на эго. При шизофрении чувство вины проявляется в мыслях об исправлении мира, а потребность в наказании - в том, что деструктивные влечения реализуются в форме мазохистских страданий (мания преследования, ипохондрия). — 143 —
|