|
Более того, мальчик идентифицируется с угрожающим отцом и втягивает его в свое эго, точно также, как он до того объединялся с запретами тех, кто его воспитывает, с запретами, ограничивающими его прегенитальную инстинктивную жизнь. С этого момента ограничения инстинктивной жизни начинают связываться с образом отца, который уходит в бессознательное. Эго, наряду с другими отцовскими образами, поглощает агрессию (и, отчасти, либидозные инстинкты), направленную на отца. Поведение мальчика сходно с поведением первобытного человека. Но, в то время как первобытный человек убивал своего отца и пожирал его, современный человек получает удовлетворение, просто идентифицируясь с ним, то есть поглощая его психически. У первобытного человека после убийства отца возникала тоска и раскаяние, а современный человек, победив отца, испытывает чувство вины. В прегенитальных стадиях развития либидо страх перед внешним авторитетом сдерживает первобытные инстинктивные импульсы, а в фаллической фазе удовлетворение генитальных импульсов блокируется страхом кастрации. Этот страх преодолевается по мере формирования суперэго г. страх перед внешним авторитетом заменяется страхом перед внутренним авторитетом. Теперь чувство вины в меньшей степени зависит от внешних условий, и в большей — от процессов, протекающих внутри самого эго, от которых нельзя сбежать. Суперэго, как мы знаем, - это особая структура внутри эго и одной из ее функций является совесть. Суперэго должно следить за намерениями, импульсами и желаниями эго и не только заставлять его действовать в соответствии с намерениями суперэго, но и заставлять его думать, чувствовать и желать в соответствии с этими намерениями. Если между суперэго и эго возникает напряжение, если эго сопротивляется намерениям суперэго чувствами, мыслями или действиями, тут же возникает чувство вины, сознательное или бессознательное восприятие строгости суперэго. Я хотел бы подчеркнуть еще раз, что совесть - это функция суперэго, а чувство вины - это состояние эго, которое является результатом конфликта между стремлениями суперэго и стремлениями эго. Если мы вернемся к исходной точке формирования суперэго, становится очевидным, что оно возникает не только из страха кастрации, но и, если принять во внимание происхождение этого страха, из садизма самого человека. Далее, если учесть, что во время формирования суперэго генитальная функция временно затормаживается (латентный период), то получается, что мораль, которую представляет суперэго, с одной стороны, развивается из страха кастрации, а, с другой стороны, вызывает отречение от мужественности, которая для многих людей содержит в себе агрессию и садизм. Здесь я хотел бы процитировать часть истории болезни обсессивного невротика. — 140 —
|