|
Итак, первая фаза фантазий о побоях у девочек должна относиться к оченьраннему детству. Кое-что в нихудивительным образом остается неопределенным, как будто это не имеет значения. Скупая информация, полученная от пациентов при первом сообщении: «Ребенка бьют», — кажется оправданной для этой фантазии. Однако другую особенность можно установить со всей определенностью, причем всякий раз в одном и том же значении. Избивают не того, кто представляет это в фантазии, а всякий раз другого ребенка, чаще всего брата или сестру, если таковые имеются. Поскольку это может быть брат или сестра, также и здесь постоянной взаимосвязи между полом фантазирующего и избиваемого ребенка выявить не удается. Стало быть, фантазия, несомненно, не является мазохистской; ее можно было бы назвать садистской, однако нельзя оставлять без внимания то, что сам фантазирующий ребенок никогда не является тем, кто бьет. Что это за человек, который действительно бьет, вначапе остается неясным. Можно лишь констатировать: это не другой ребенок, а некий взрослый. В дальнейшем в этом неопределенном взрослом человеке четко и однозначно распознают отца (девочки). Таким образом, эта первая фаза фантазии о побоях полностью передается фразой: «Отец бьет ребенка». Я выдам многое из содержания, которое будет раскрыто позднее, если скажу вместо этого: «Отец бьет ненавистного мне ребенка». Впрочем, можно усомниться, следует ли этой за этой стадией, предваряющей более позднюю фантазию о побоях, признать свойство «фантазии». Наверное, речь здесь скорее идет о воспоминаниях о подобных событиях, которые доводилось видеть, о желаниях, возникавших по различным поводам, но эти сомнения никакого значения не имеют. 1 [Тем не менее Фрейд далее говорит о фантазиях о побоях у мужчин (с. 241 и с. 274 и далее). По всей видимости, когда Фрейд выше говорит о «другой теме», он имеет в виду их специфически женскую основу.] 236 Между этой первой и следующей фазой произошли большие изменения. Хотя человеком, который бьет, по-прежнему остается отец, избиваемым ребенком стал некто другой — как правило, сам фантазирующий ребенок; фантазия сопровождается явно выраженным ощущением удовольствия и наполнена важным содержанием, происхождением которого мы займемся позднее. Теперь ее точный текст следующий: «Меня избивает отец». Она имеет несомненно мазохистский характер. Эта вторая фаза — самая важная из всех, и она особенно чревата последствиями. Но в известном смысле о ней можно сказать, что реально она никогда не существовала. Ни в одном случае ее не вспоминают, она никогда не осознавалась. Она представляет собой конструкцию в анализе, но из-за этого ее необходимость не становится — 164 —
|