|
2 [Ср. работу на эту тему (1913/), выше, с. 109 и далее.] 3 [О шестом случае Фрейд здесь ничего не говорит.] 234 у ан&тизирующего врача закрадывается подозрение, что проблема этим не исчерпывается, когда он вынужден признаться себе, что эти фантазии чаще всего остаются в стороне от остального содержания невроза и не занимают надлежащего места в его структуре; но обычно, как я это знаю по собственному опыту, на подобные впечатления предпочитают не обращать внимания. III Строго говоря — а почему бы к этому не отнестись с как можно большей строгостью? — лишь такие аналитические усилия могут быть признаны корректным психоанализом, которым удалось устранить амнезию, с самого начала укрывающую от взрослого человека знание о своей детской жизни (то есть примерно с двух до пяти лет). Среди аналитиков этого нельзя произносить слишком громко или повторять слишком часто. Мотивы, заставляющие не обращать внимания на этот призыв, совершенно понятны. Приемлемых результатов хочется достичь в более короткие сроки и с меньшими усилиями. Но в настоящее время для каждого из нас теоретическое знание по-прежнему несравненно важнее, чем терапевтический результат, и тот, кто пренебрегает анализом детства, неизбежно впадет в заблуждения, чреватые самыми тяжелыми последствиями. Недооценка влияния более поздних переживаний не обусловливается акцентом на важности самых ранних событий; но более поздние жизненные впечатления достаточно громко заявляют о себе во время анализа устами больного, а выступить за права детства должен в первую очередь врач. Детский возраст между двумя и четырьмя или пятью годами — это период, в котором под влиянием переживаний впервые пробуждаются и связываются с определенными комплексами принесенные с собой либидинозные факторы. Обсуждаемые здесь фантазии о побоях впервые появляются к концу или по истечении этого времени. Таким образом, вполне может быть, что они имеют свою предысторию, проходят развитие и соответствуют конечному исходу, а не начальному проявлению. Это предположение подтверждается анализом. Последовательное его применение показывает, что фантазии о побоях имеют совсем не простую историю развития, в ходе которой многое в них неоднократно меняется: их отношение к фантазирующему человеку, их объект, содержание и их значение. 235 Чтобы было проще проследить эти преобразования в фантазиях о побоях, я позволю себе ограничить свои описания лицами женского пола, которые и без того (четверо против двоих) составляют большинство моего материала. Кроме того, к фантазиям о побоях у мужчин присоединяется другая тема, которую я хочу обойти стороной вданном сообщении'. При этом я постараюсь схематизировать не больше, чем это необходимо для изображения обычного положения вещей. И даже если в ходе дальнейшего наблюдения выявится большее многообразие условий, я все же уверен, что сумел охватить типичный, а не какой-нибудь редкий случай. — 163 —
|