Я и другие

Позиции А и А1 на окружности отделены непроницаемым барьером, более тонким и прозрачным, чем можно себе вообразить. Начнем с А и переместимся в направлении к В. Вместо того чтобы вернуться по часовой стрелке к А, продолжим движение против часовой стрелки к точке А1. А и А1 — совсем рядом друг с другом и все же бесконечно далеки. Они так тесно примыкают друг к другу, что можно сказать: “Чем А1 хуже А, если она неотличима от А?” Можно при этом знать, что живешь за невидимой завесой. Нельзя увидеть, что отделяет тебя от тебя самого. Анна Фрейд (1954) вспоминает ребенка из книги А. Милна “Когда мы были совсем юными”:

“В детской этого трехлетнего малыша есть четыре стула. Когда он сидит на первом, он бывает путешественником-первооткрывателем, плывущим вверх по Амазонке сквозь ночную тьму. На втором он лев, пугающий своим ревом няню; на третьем — капитан, ведущий по морю свой корабль. Но на четвертом, высоком детском стульчике он пытается притворяться, что он — это просто он сам, всего лишь маленький мальчик”.

Если “он” преуспеет в притворстве, что он — это “просто” он сам, маска станет лицом, и он сам начнет думать, что каждый раз, когда он ведет себя так, как будто бы он — это не “просто маленький мальчик”, он притворяется, что он — это не просто он сам. Мне кажется, большинство трехлетних детей при поддержке родителей, которые, в свою очередь, поддерживаются такими авторитетами, как Анна Фрейд, приближаются к тому, чтобы успешно притворяться просто маленькими мальчиками и девочками. Именно в этом возрасте ребенок отрекается от своего свободного порыва и самозабвения и забывает, что он только притворяется просто маленьким мальчиком. Он становится просто маленьким мальчиком. Но он не в большей мере — это просто он сам, потому что он теперь просто маленький мальчик, чем тот мужчина — это просто он сам, потому что он — это официант в кафе. “Просто маленький мальчик” — это просто то, что думают многие специалисты по детям о том, что есть такое трехлетнее человеческое существо.

Спустя шестьдесят лет этот человек, уверенный, что он был “просто маленьким мальчиком”, которому нужно было научиться кое-каким вещам, чтобы стать “взрослым мужчиной”, и затвердивший кое-какие другие вещи, которые большие мужчины должны говорить маленьким мальчикам, из взрослого мужчины начинает становиться стариком. Но внезапно он начинает вспоминать, что все это была игра. Он играл в маленького мальчика, во взрослого мужчину, а теперь благополучно играет в “старика”. Его жена и дети начинают сильно беспокоиться. Друг семьи — психоаналитик объясняет, что гипоманиакальное отрицание смерти (понятие, которое он почерпнул у экзистенциалистов) нередко встречается у определенных людей, особенно успешных; это возврат к инфантильному всемогуществу. С этим, возможно, удастся справиться, если он поддерживает общение с какой-либо религиозной группой. Было бы неплохо пригласить священника зайти пообедать. Нам нужно поостеречься, чтобы банковские вклады были в полной сохранности, просто на всякий случай...