Я и другие

Накрепко спаянные группы, которые возникают в некоторых семьях и других формированиях, держатся вместе потребностью обрести псевдореальный опыт, который возможен только в такой модальности опыта, как фантазия. Это значит, что семья переживается не как модальность фантазии, но как “реальность”4. Однако “реальность” в этом смысле является не модальностью, а качеством, которое способно накладываться на любую модальность.

Если член семьи обладает выигрышной позицией внутри системы семейной фантазии, импульс покинуть систему в том или ином смысле, похоже, приходит к нему только извне системы фантазии. Мы меняемся в своей готовности и в своем стремлении выйти наружу из систем бессознательной фантазии, которые мы считаем нашей реальностью. Пока мы находимся в очевидно выигрышной позиции, мы ищем любое основание, чтобы не допустить мысль, что мы существуем в ложном ощущении реальности и нереальности, защищенности или незащищенности, идентичности и отсутствия идентичности.

Ложное, социальное чувство реальности неотделимо от фантазии, неопознаваемой как таковая. Если Пол начинает пробуждаться от системы семейной фантазии, он может классифицироваться своей семьей только как сумасшедший или же негодяй, поскольку для них их фантазия есть реальность, а все, что не их фантазия — нереально. Если он свидетельствует в пользу некоего опыта, выходящего за пределы того, что кажется им реальным и истинным, это может говорить только о том, что он запутался в прискорбном сплетении выдумки и обмана, объясняя им, что то, что известно им как реальное и истинное, есть прискорбное сплетение выдумки и обмана, когда они объясняют ему, что то, что он знает как реальное и истинное (например: Бог наделил его особой миссией разоблачить то, что они принимают за реальное, как прискорбное сплетение выдумки и обмана, и для этой цели он разгуливал, не стыдясь, нагишом по главной улице города, и ему дела нет до того, что он позорит семью), есть прискорбное сплетение выдумки и обмана, от которого ему нужно лечиться.

Обычное состояние — это находиться в устойчивой и выигрышной позиции в системах фантазии узла5. Чаще всего такое состояние называется иметь “личность”. Мы никогда не понимаем, что находимся в этом. Мы никогда даже не помышляем о том, чтобы вырваться на свободу. А тех, кто пытается вырваться и говорит, что и нам следовало бы, мы терпим как неизбежное зло, наказываем или обходимся с ними как с безобидными больными или помешанными.

Человек может быть помещен в безвыигрышную позицию, заключающуюся в наборе несовместимых позиций. Когда его положение в системе социальной фантазии становится таковым, что он не может ни оставаться в своей собственной фантазии, ни покинуть ее, его позиция становится безвы­игрышной.