Конструктор реальности

- Это заслуга Виктора Умбертовича.

- Это Ваша заслуга, достопочтеннейший Карл Иваныч! Да, да, дорогой мой, и не спорьте. Не приму никаких возражений. Ведь это именно Вы заслужили расположение Виктора Умбертовича, стало быть, и заслуга Ваша. Не будь Вы персоной выдающейся, вряд ли бы располагались в таком кабинете, а стукали бы молоточком по коленным чашечкам, сидючи на колченогой табуреточке в каком-нибудь пункте первой медицинской помощи.

Карл Иваныч, относящийся к лестным отзывам благосклонно, смягчился и про свою внутреннюю озабоченность по поводу позиционного неравенства запамятовал. Он даже вознамерился проявить участие к чаяниям простой женщины вполне искреннее и совсем не формальное и, уж было, приготовился стать отзывчивым и вдумчивым собеседником, но был прерван в своих благородных грезах все той же посетительницей.

- Карл Иваныч, я, в общем-то, просто пришла выразить Вам свою благодарность. Ну, еще собственными глазами посмотреть на кудесника. – С этими словами она расстегнула свою дешевенькую и изрядно устаревшую сумочку, с неловкой поспешностью вытащила оттуда тощий конверт и протянула его кудеснику.

- Что вы, что вы! – Подпрыгнул, отмахиваясь, кудесник. – Об этом и речи быть не может! Это… мой долг… помогать страждущим… и…

- Долг, дражайший Карл Иваныч, долг. Но речь об этом идти очень даже может. Поскольку уже идет. Все, чем могу. Ведь я простая прачка… с утра до ночи… хочется дань воздать… понимаете ли… благородству и… высоким устремлениям. – Возбужденной скороговоркой заговорила взволнованная женщина.

- Ну, уж… - не менее смущенный откликался доктор… - можно и без конвертиков… э-э… воздать дань.

- Как же?! Как же без конвертиков-то? – Уже почти в крик сокрушалась благодарная посетительница. – Я даже и ума не приложу, как это так, без конвертиков! Не обессудьте, милый Вы наш кудесник, чем богаты, тем и рады. Но зато… от всей души.

Тут на доктора навалилось странное оцепенение. Он внезапно ощутил страшную усталость и безразличие ко всему. Врач вяло посмотрел в глаза визитерши и обнаружил там прыгающих головастиков, чему даже нисколько не удивился, пребывая в состоянии полной безучастности к происходящему. Уши теперь его будто набухли сырой ватой и едва различали, казавшиеся шепотом, обрывки фраз.