|
- Неужели разбились? – Суетливо заволновался Карл Иваныч. - Да ну нет, что вы. – Миролюбиво приободрил его прораб. - Но что с ними сталось? – Допытывался доктор. - Да не волнуйтесь вы так, Карл Иваныч. – Участливо успокоил NN. – Все то, что с ними сталось, все осталось. Мы сами с вами соколы. Любо-дорого смотреть. – И взглянул на доктора так, что у того дух перехватило. Зрачок прораба померещился Карлу Иванычу хищным, пристальным и пронзительным. Бездна неисповедимая открылась в том зрачке, отчего Карл Иваныч почувствовал себя неуютно, неспокойно, и ему, вдруг, захотелось домой. А, между тем, зрачок NN стремительно приблизился к напуганному доктору и медленно запульсировал, постепенно разрастаясь и превращаясь в зияющую яму, наподобие той, что была вырыта на пустыре. И Карла Иваныча будто потянуло в эту жуткую чернеющую воронку, а голова его словно превратилась в сферу, наполненную эфирным газом, где звучали обрывки неких шепотов, мелодий, шорохов, хохотков, заклинаний и тягучих речитативов, один из которых, гнусавый и протяжный оказался назойливей и потому слышней остальных: Твой череп – черный вигвам. Твой зрачок – это вход в черный вигвам. Ты не знаешь тайн черного вигвама, потому что ты не погружался в свои зрачки. Когда ты закрываешь веки, то не закрываешь глаза, они остаются открытыми, только взгляд обращается внутрь. Так войди же в свой черный вигвам, и ты увидишь присутствие незримого. А другой голос, выделившийся из мешанины эфирного гама, взвился визгливым зигзагом и вонзился в самое нутро душевной субстанции Карла Иваныча: «Ведь ты же сам порывался принять витриол. Вот и принимай»! Внезапно все шумы оборвались и со сверхзвуковой скоростью канули в вакуум. Канул в пустоту и Карл Иваныч. К нему вернулось ясное и чистое сознание, которым врач и уразумел, что оказался в том самом котловане, что был увиден им из окна собственной квартиры. А теперь вот этот котлован уже засыпали землей, потому что при запрокидывании головы взгляд неизменно упирался в густую, погребальную и непролазную тьму. «Ну что ж, - на удивление спокойно улыбнулся доктор, - вот я и похоронен». И тихо рассмеялся. 33. Погружение И. - Спи сыночек родненький, Иванушка, Ванятко. И-иииии-и. И-иииии-и. Спи головушка светлая, душечка добрейшая. – Гнусавя, но нежно напевала мать колыбельную, баюкая безмятежно посапывающего отрока. - Твой череп – черный вигвам… Твой зрачок – это вход в черный вигвам… Ты не знаешь тайн черного вигвама… потому что ты не погружался в свои зрачки. Когда ты закрываешь веки… то не закрываешь глаза… они остаются открытыми… только взгляд обращается внутрь… Так войди же в свой черный вигвам… и ты увидишь присутствие незримого. — 113 —
|