|
Мать, расположившись раскидисто на диване, тут же разразилась возбужденной тирадой, в которой перемешивались горечь и раздражение, нетерпимость и поспешность. Она резко перескакивала с событий прошлого на настоящее, с дочери на себя и обратно. Мать : – Шел 1988 год. У меня, как и у всех, было большое желание помочь пострадавшим от землетрясения. Я была бесплодной. У меня второй брак. Я решила усыновить ребенка, у которого погибли родители, дать ему семью. Муж был против. Когда я вошла в разрушенный дом, сразу на нее обратила внимание, а тут ее кто-то назвал по имени. Я остолбенела. Это было мое имя. Я тут же приняла решение. Взяла ее с собой. Тогда было можно. Удочерила и поменяла имя. Я : – Как? Почему? Мать : – В моей семье это имя должна носить только я. Это было ужасно. Она лаяла, вся вшивая, ходила на четвереньках. Не представляете, что я с ней пережила. Месяцами не спала. Вырастила на свою голову. Грубая, строптивая, наглая. На всех нападает, когда ей делают замечания, мне, представляете, она мне говорит: «Хватит лаять». А сама хочет только развлечений. Целый день только играть во дворе. В ее-то возрасте... Не стрижет ногти, не моется. У меня нет уже сил ее терпеть. Она ненормальная. Я, воспользовавшись небольшой паузой, обратилась к девочке: – Ты слышишь, это о тебе говорит твоя мама. Ты с ней согласна? Она молчит, на лице подобие улыбки, но без тени смущения. Тогда я предлагаю ей бумагу и фломастеры. Рисуй, если хочешь. Нарисуй что хочешь, а потом нарисуй семью. Девочка начинает рисовать. Мать продолжает: – Сейчас она настолько невозможная, что я решила отдать ее обратно. Мне говорили, что она больная. Я ведь месяца через два узнала, что она совсем не то, что я хотела. Что она, оказывается, не из семьи, а из сиротского дома дебилов. Неизвестно, кто ее мать. Сколько ей лет? Мне сказали, что два года, а может, три-четыре? Когда ее назвали А., я просто остолбенела. Потеряла голову. Меня предупреждали, что таких детей нельзя брать. Но все из-за имени. Я : – И что? Вы вот так, не раздумывая, поменяли ей имя? Ведь она уже была названа? Мать : – Что ей, мало, что я назвала ее именем моей матери – Роза? Она и этого не заслуживает. Она недостойна его. Женщина перескакивает на историю своей семьи. У нее есть две сестры, она младшая. Самая трудолюбивая, всегда помогала своей матери. Прекрасно училась. Педагогическое образование... Потом о втором муже (первый пил, бил). У него свои взрослые дети, внуки, «а он сидит, Розе обувь чинит, а она не ценит ничего, тут же рвет. Мне не помогает. Вредная. Как ему надо в туалет – ей надо мыть там ноги. Часами запирается, а у него геморрой». — 47 —
|