философ может заниматься только идеологическим конструированием, предоставляя другим действовать по сочиненным им рецептам, то психотерапевт не только теоретизирует, но и практикует, наглядно демонстрируя всем действенность изобретенных им теорий. Практическая легитимация теоретических положений в рамках психотерапевтической практики является делом относительно необременительным и при этом весьма наглядным. Нарцистическое подкрепление теоретической деятельности через терапевтические практики имеет здесь определенные преимущества. Авторы, сочиняющие свои концепции для сравнительно ограниченного клинического материала, тем не менее получают основания для утверждений, что и при увеличении масштабов экспериментирования до крупных социальных размеров исходная теория, доктринально расширенная, окажется столь же валидной, а практика — столь же действенной. Как уже было сказано, многие терапевты стремятся к формированию некоего идеологического пространства для осуществления своего господства. Поскольку таких пространств уже много и большинство из их хозяев имеет выраженные экспансионистские склонности, на границах этих пространств постоянно имеют место стычки и столкновения. Крайне сложно, например, постигнуть значение полемики, ну, скажем, между Фрейдом и Адлером по поводу природы и значения влечений. Исследователей, как известно, занимал вопрос, какое из влечений является “первичным” и существенным — властное или половое, какое из них в большей степени задействовано в формировании патологических феноменов. На самом деле невозможно воспринимать этот спор как основательную научную полемику, направленную на уточнение верифицируемых фактов. Совершенно ясно, что речь здесь идет не о столкновении научных мнений, порожденных реальным опытом работы, а о борьбе за доминирование своего идеологического пространства над другим, за расширение его границ за чужой счет. В этих случаях все пытаются представить дело так, что, дескать, идеологическая территория, занимаемая иной школой, является как бы подчиненной территории собственной (в данном примере — властный инстинкт с точки зрения психоанализа вторичен по отношению к сексуальному, с точки зрения адлеровской психологии — наоборот). В других полемических ситуациях внутри психотерапевтического сообщества дело обстоит в большинстве случаев так же, хотя порой, конечно, нельзя полностью исключить совпадений положений той или иной концепции с действительным положением дел. Весь опыт наблюдения за психотерапевтической жизнью говорит за то, что терапевта следует воспринимать как существо, — 38 —
|