|
Некоторая правдоподобность фабулы бреда, интеллектуальная ограниченность и внушаемость индуцируемого, стеничность индуктора — именно эти условия подчеркиваются исследователями как наиболее важные для возникновения индуцированного бреда. В одном из наших наблюдений индуцированной оказалась бабушка больного, опекавшая его и принимавшая в нем большое участие. У этой 69-летней женщины без психической патологии в прошлом в настоящее время можно было отметить, помимо индуцированного бреда («у внука действительно уродливые уши, надо их выправить»), довольно отчетливые проявления церебрального атеросклероза, что, согласно литературным данным [Люстерник Р. Е., Фрумкин Я. П., 1934], имеет очень большое значение в происхождении индуцированного бреда. Таким образом, идеи физического недостатка и активное стремление к его исправлению иногда, при соответствующих условиях, могут быть восприняты без всякой критики близкими больного, и, более того, порой даже явиться тематикой индуцированного бреда. Случаи собственно индуцированного, или конформного, бреда довольно редки. Гораздо чаще близкие таких больных, критично относясь к их высказываниям, тем не менее соглашаются на оперативное вмешательство, что не только не приносит улучшения, но, как правило, значительно ухудшает психическое состояние больных. Помимо стремления получить помощь врачей различных специальностей, главным образом косметологов, больные с убежденностью в наличии физического недостатка часто прибегают и к различным, в ряде случаев далеко не безобидным, собственным методам «исправления недостатка»: делают себе операцию, подрезая «уродливую» часть тела, стирают до крови кожу лица пемзой при убежденности в ее уродливости, придумывают специальные комплексы упражнений, упорно отказываются от еды или придерживаются диеты собственного изобретения, без консультации врачей принимают огромные дозы гормональных препаратов и т. д. Так, несколько наблюдаемых нами больных подрезали себе нос, один больной подпилил зубы, другой специально сажал на нос пчел, «чтобы отек скрыл уродство», третий, страдающий из-за своего «маленького роста», подвешивал себя на петле Глиссона, четвертый с убежденностью в «уродстве нижней челюсти» особым образом «расшатывал» ее с помощью шпагата, пятая больная с мыслями об «очень высоком росте» спала, «чтобы больше не расти», в очень короткой кровати, специально упираясь ногами в спинку ее, и т. д. Довольно однотипными оказываются «методы исправления» у убежденных в излишней полноте: чаще всего это упорное, сознательное самоограничение в еде (иногда почти вплоть до полного отказа от пищи), в некоторых случаях сочетающееся с бесконечными промываниями желудка, вызыванием искусственной рвоты и т. д. — 21 —
|