Схизофрения

I. Эндогенный специфический телесный яд:

а) реакция нормального мозга на этот яд,

б) реакция в общем ослабленного мозга на этот яд,

в) реакция гередодегенерированного мозга на этот яд.

II. Различные эндогенные яды, вызывающие в специфически дегенерированном мозгу схизофренный симптомокомплекс.

III. Специфическое заболевание мозга:

а) наследственное,

б) на основе предрасположения, но не на следственное IV. Психогенное заболевание:

а) со специфическим предрасположением—экзогенно плюс эндогенно,

б) без такового—экзогенно.

Эту схему можно еще упростить так:

1. Экзогенно (реактивно).

А. Соматогенно.

Б. Психогенно.

2. Эндогенно (идиопатически).

А. Энцефалогенно.

Б. Неэнцефалогенно.

Симптоматические психозы Бонгефера являются таким образом соматогенно-экзогенными. Когда Шпехт высказывался против применения категорий «экзогенный» и «эндогенный», то он делал это главным образом на том основании, что они симптоматически неотделимы друг от друга. Однако смешение друг с другом анализов реальности и анализов, обусловленных точкой зрения, всегда давало повод к большим недоразумениям. Если внешняя причина только тогда вызывает ненормальную психическую реакцию, когда мозг в силу предрасположения, т. е. эндогенно, ненормален, то тогда именно выступают, как это часто бывает, реальные эндогенные неэкзогенные причины или условия в совокупности. Если борьба мнений, связанная с именами Бонгефера—Шпехта, вращалась вокруг того, можно ли реально по определенному комплексу симптомов различать экзогенные расстройства от эндогенных, то исход этого спора ничего не меняет в вопросе признания определенных точек зрения (1913 г.). Основная концепция, лежащая в основе этой книги, гласит: схизофрения является эндогенным и органическим заболеванием, причем вопрос об энцефалогенности остается открытым.

Первоначальное сопротивление Крепелина признанию кальбаумовской кататонии базировалось между прочим на том, что кататонически-моторные расстройства бывают и при несхизофренических заболеваниях. Ни кататонический, ни другой какой-нибудь физический или психический отдельный симптом не казались патогностическими; решающими являлись общее течение и исход. Все же некоторые симптомы и их совокупность так регулярно встречаются при схизофрении, что за ними оставляли обозначения «схизофренное» и помимо схизофрении; и говорили таким образом о схизофренном симптомокомплексе при параличе (и др.). Отсюда последовательно явилась формулировка относительно оригинарной и симптоматической схизофрении, подобно тому как при эпилепсии научились различать оригинарную (идиопатическую, генуинную, эсенциальную эпилепсию) от симптоматических форм. Если кто-либо будет развивать эту мысль дальше и придет к заключению, что схизофрении как заболевание sui generis не существует, а имеются только симптомокомплексы, то логически с этим приходится согласиться, конечно с ограничением, что известны многочисленные случаи (как и при эпилепсии), при которых не удается пока выяснить, выражением чего именно является данное сочетание симптомов. Безусловно имеет право на существование предположение, что через несколько десятков лет генуинная эпилепсия совершенно растворится в симптоматических формах, однако пока мы принуждены твердо держаться за существование остатка генуинной эпилепсии, так же как мы до сих пор еще твердо должны держаться за частые идиопатические схизофрении наряду с редкими симптоматическими. Схизофренные картины описывались при мозговом артериосклерозе, параличе, сифилисе мозга, алкогольном корсаковском психозе, эпилепсии, энцефалите (Вильманс—Ранке, Груле—Ранке, Шредер и ряд др.). В сделанном в 1922 г. Вильмансом сообщении до сих пор пока ничего не изменилось. Однако мнения авторов относительно признания симптоматической схизофрении как по сути, так и по методическим основаниям весьма различны. Напр. Зеелерт (1929 г.) высказывается против; Берне обращает внимание на то, что, исходя из общих теоретических исходных точек зрения отдельных авторов, эсенциальная схизофрения также «вероятно» является симптоматической. Формулируем еще раз возможно яснее.