|
— Давай вместе решим, смогу ли я помочь, — предложила психиатр. — Как ты себя сегодня чувствуешь? — Джиллиан молча пожала плечами. — Ты в состоянии есть? Спать? — Я не хочу. — Ты можешь сосредоточиться? — Сосредоточиться?! — разозлилась Джиллиан. — Да я постоянно думаю об одном и том же! — О чем? — О нем! — Мысленно возвращаешься к тому, что произошло? — Боже, да! Снова и снова, — призналась Джиллиан. — Но кажется, что это уже не я. — Ты о чем? Она понизила голос. — Как будто я сижу… где-то высоко… и вижу эту девочку в лесу… как он ее хватает… и когда он убегает, внезапно кажется, что меня больше нет. — Вероятно, ты очень расстроена. Она кивнула. К ее ужасу, на глаза навернулись слезы. — Простите. Со мной правда все в порядке. Я просто… просто… Доктор Горовиц протянула ей бумажную салфетку. — Джиллиан, ты ни в чем не виновата. Тебе нечего стыдиться или смущаться. Джиллиан подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. — Если это правда, — возразила она, — тогда почему из всех людей на земле он выбрал именно меня? В карцере в правом углу было целое озеро мочи и засохшие пятна на цементной стене — наследство, доставшееся от предыдущего заключенного. Дверь захлопнулась, и Джек опустился на металлическую койку. Одно радовало: на нем была его одежда. Его собственная одежда. Он подумал об обладателях суперкубка, которые забили первый гол, о странах, которые выиграли первое сражение в завершившейся победой войне. Если в окружную тюрьму заточили его тело, пусть хотя бы, черт возьми, оставят в покое его свободную волю! Он пошарил под матрасом, над душем и даже в основании унитаза. «Ручку, — молил он, — обыкновенную ручку!» Но кому-то удалось изъять отсюда все, что можно было использовать хоть для какого-то развлечения. Джек сел на койку и принялся разглядывать свои ногти. Убрал катышки с джинсов. Расшнуровал кроссовки и снова их зашнуровал. Он закрыл глаза, и перед его мысленным взором тут же возникла Эдди. Он помнил аромат ее кожи, тонкую нотку духов… Внезапно он почувствовал, как печет в груди, как немеет рука. Сердечный приступ. Боже, у него сердечный приступ! — Надзиратель! — что было мочи закричал он. Потом потряс койку, и она ударилась о забетонированные в стену скобы. — Помогите! Но его никто не слышал. А если и слышал, то не пришел. Джек попытался сосредоточиться на чем-то, чтобы забыть О боли. «Если бы ты страдал погонофобией, ты бы их избегал». — 155 —
|