Причастие

Карсавин продолжал говорить:

• Для нас церковь исполняется тогда, когда переставая быть отвлеченною, оцерковляет и культуру и народ, дарует им святость и бессмертие. Отсюда не следует, что признается церковным также все грешное и несовершенное. Задача церкви как раз в том, чтобы дать существенно-церковному в народе, культуре и человеке силы преодолеть их грехи и несовершенство и стать конкретно и действительно церковными. И тем, что она обличает зло и указывает на истинный смысл бытия, церковь и вызывает свободное его самоусовершенствование, которое и есть спасение. Церковь должна быть конкретною, то есть, должна быть и национально-культурным организмом.
• Но ведь народов много и много культур...
• Вы совершенно правы. Из этого вовсе не следует, что нужно всех сделать такими же православными, как русские или греки, уничтожая остальные культуры. Православных церквей, если так можно выразиться, должно быть много, так, чтобы каждая из них выражала особую культурную и народную симфоническую личность, хранимую особым ангелом Божьим, и чтобы все они в единстве составляли одну Святую соборную православную церковь. Эта церковь едина единством соборным, симфоническим. Она едина согласованностью и взаимодополнением всех составляющих ее частей, из которых каждая есть вся она, но в особом аспекте. И каждая одинаково необходима для ее полноты, хотя есть среди них и первозванная. Эта церковь не отвлеченная, ибо не отсекает от себя ничего сущего, но все в себя приемлет и преображает в себя. В ней нет ни эллина ни иудея потому, что и эллин со своим эллинством и иудей со всем своим иудейством – её равноценные и живые органы. В ней нет раба и нет свободного, ибо рабство существует лишь в грешном мире, который только хочет стать церковью. А свобода – человеческое слово, слишком немощное и несовершенное для того, чтобы выразить полноту церковного бытия: свободные есть только там, где есть рабы...

Когда мы дошли до Невского, Лев Платонович по моей просьбе рекомендовал мне список книг, которые мне следовало бы прочитать. На вопрос о возможной следующей встрече, Карсавин ответил неопределенно: до Нового Года он занят – можно поискать его в Университете в январе-феврале.

На следующий же день после нашей встречи, я разыскал через знакомых большую часть требующихся мне книг, которые с огромным интересом изучаю.

P.S. На днях заходил Ругевич – сообщить о следующем заседании Ордена, но я вежливо отказался.»

(Петроград, декабрь 1921 года)